"Евгений Наумов. Черная радуга" - читать интересную книгу автора

- Ладно. Охоться один. Бери оморочку, я возьму лодку.
- Я бы взял оморочку, но с лодкой ты не управишься, она тяжелая.
Распугаешь зверей в заливах.
- Что же мне, оморочку брать?
- Бери, - охотник невозмутимо пошевелил угли в костре.
Я молча подошел к воде и посмотрел на оморочку. Скорлупа уссурийского
ореха, увеличенная примерно вдвое. Это была самая капризная оморочка на
Бикине. Я слышал, как осыпал ее проклятиями Дунпович, у которого она была во
временном пользовании: "Что за оморочка? Ее гонишь в одну сторону, а она
идет в другую. Никогда не видел такой!" Она настолько озлобила охотника, что
он свалил липу и за два дня выдолбил новую оморочку. А эта вот лежала рядом
и вдохновляла. Он смотрел на нее, когда слишком уставал, и тогда откуда
только силы брались.
Вода в Бикине совсем ледяная. Зачерпнешь кружкой, напьешься - зубы
ломит. И течение очень быстрое. Учитывая эти два фактора, я разделся как для
купания и сложил одежду на берегу. Паспорт положил наверх, чтобы сразу нашли
адрес, как только перевернусь и нужно будет отсылать куда-то вещи.
Бросил последний вопросительный взгляд на охотника. Он лежал кверху
животом и равнодушно курил. Тогда я начал втискиваться в посудину. Ощущение
при этом было такое, будто я пытался влезть в картонный кораблик. Это
продолжалось примерно-полчаса, и когда я наконец уселся не дыша, приняв
невообразимую позу Будды, оморочка оказалась до половины наполненной водой.
Я сделал попытку вылезти и вычерпать воду, но обнаружил, что две перекладины
зажали меня, как в капкане. От моей возни оморочка накренилась, и вода с
шумом сомкнулась надо мной. Захлебываясь, рванулся и освободился от мертвой
хватки. К счастью, здесь было мелко.
Поднялся, держа в одной руке весло, а в другой - оморочку. Перевернув
ее, потряс, потом опустил и попытался сесть, но снова перевернулся. Оморочка
все казалась мне какой-то ненастоящей. Вдруг она скользнула, и я оказался на
середине Бикина. Я сидел, подняв весло над головой и боясь пошевелиться, а
стремительное течение все дальше уносило меня от косы. Наконец осторожно
гребанул веслом раз, второй... и врезался в противоположный берег.
- Не напрягайся, - подал совет хозяин, пока я выбирался из ила. От
ледяной воды сводило ноги.
Целый день я гонял на посудине взад-вперед мимо косы, на которой мы
расположились табором, и к концу дня научился довольно прилично управлять
ею.
Когда мы вернулись в зимовье, Канчуга, небритый и сонный, сидел со
страдальческим видом на нарах.
- Уезжаю, - сказал он. - Лечиться надо. Нет мочи в залив ходить.
Клещей он нахватался на солончаках. И я в который раз порадовался, что
не пошел в Улунгу напрямик, как предлагал охотник Могильников, соблазняя
лабазами. На лабазах у Могильникова стоял аккумулятор, а с собой он таскал
мощную фару. Услышит зверя, включит фару и бьет с дерева.
- И не убегают звери от света?
- А чего им убегать. Они думают, что это молния. Поднимут голову, я
выключаю свет. И все тихо.
- А пантачи ходят?
- А как же! Они любят солончаки...
Тогда я чуть не решился. А теперь, глядя на мучения Володи,