"Евгений Наумов. Черная радуга" - читать интересную книгу автора

поблагодарил случай, который свел меня с Симанчуком. Явиться в Улунгу
увешанным гроздьями клещей... Бр-р-р!
Могильников любил повествовать о своих охотничьих подвигах. Похожий на
Дон Кихота, только без усов, но с трехдневной щетиной на щеках, в
кепочке-восьмиклинке с пуговкой, в порыжевшем пиджачке и болотных сапогах с
раструбами. Каждый его рассказ заканчивался неизменно:
- Я прикладываю карабин, ка-ак врежу! И тр-р-рупом!
Однажды на лабаз вышли сразу четыре медведя. Он успел свалить одного,
остальные удрали.
- Если бы ветер не потянул в их сторону, все бы они легли у меня
тр-р-рупами... Там мой лабаз на двадцатиметровой липе.
По некоторым неуловимым признакам, крикливой манере рассказывать,
отставив ногу в сапоге, жестикуляции и бегающим глазкам я вдруг определил:
трепач. Охотники подтвердили:
- Это брехун номер один. Все жениться приезжает, да никто за него не
идет.
Едва затих вдали стук Володиной моторки, Симанчук стал быстро-быстро
собираться.
- Куда? - спросил я. Не хотелось слезать с нар.
- Залив один посмотрим, - он почему-то озирался. - Быстрее!
Стоял еще день, и было непонятно, к чему такая спешка. Мысленно
застонав, я поплелся за ним.
Симанчук обладал удивительной способностью находить нам работу. То он
рубил дрова ("про запас", хотя какой запас нужен в тайге - кругом дрова!),
то копал червей, то мастерил удочки. То вдруг останавливал лодку и лез в
глухомань искать топор, оброненный якобы здесь неизвестно кем еще при царе
Горохе. Не буду же я сидеть сложа руки, когда рядом кипит бурной
деятельностью мой напарник и наставник!
Тот самый охотник, почетный стрелок Дима Пикунов, которого я
расспрашивал, как добраться до Улунги, посоветовал идти с пантовиками:
- Охотиться по ночам, а днем отсыпаться, идти вверх. Такова пантовка.
Наверное, он никогда не охотился с Симанчуком. Я не помню, чтобы мы
спали днем. Ночью тоже. Поэтому я все время был в сомнамбулическом
состоянии. Как-то за кормой упало дерево. Оно рухнуло в воду, подняв фонтан
брызг, и переломилось от удара надвое.
- Вовремя проскочили! - обрадовался Симанчук, и мне пришлось мучительно
размышлять, чему он радуется, пока не догадался, что с тем же успехом дерево
могло свалиться на лодку.
Вот и теперь я никак не мог понять, куда так торопится охотник. Тем
более что и залив был никудышный, на мой взгляд Вход в него оказался
настолько узеньким, что его целиком заслонял куст ивняка, и посторонний
никогда не догадался бы, что за ним что-то есть.
- Ишь, куст не рубит, прячет залив, думает - не знаем, - бормотал
Симанчук, пока лодка продиралась под ветвями. Потом ее понесло течением, и
мы оказались в протоке. Но вот справа опять появился куст, прикрывающий
другой ручеек, по которому лодке пришлось ползти по песку, как угрю. Вдруг
Дмитрий выдохнул:
- Вот его залив!
Я оглянулся, и сонливость слетела с меня, как паутина. Это был
неописуемой красоты залив. Лодочка стояла на краю громадного глубокого