"Николай Недолужко. Акулы (Сб. "Место для журавля")" - читать интересную книгу автора

от основных морских путей, и здесь вполне может быть белое пятно -
неизвестный остров. Иначе зачем стремится за нами Пфайфер - мы видели
полицейский катер. То есть, он знает о нашей цели - выяснить, существует ли
такой остров - тайное обиталище Генри Дюка. - Жак оттолкнул от себя карту.
Его гибкое сильное тело напружинилось, на руках вздулись мускулы, казалось,
молодой человек уже готов к схватке.
- Чем ближе к цели, тем больше опасность, теперь это стало очевиднее,-
раздумчиво произнес Бур Клифт. - Пфайфер - потенциальный враг и, по
возможности, не допустит утечку информации... Пять лет назад я объяснился с
Артуром Валуа. Вашим братом, Маргарита, и вашим сыном, профессор. На
конгрессе сторонников мира он как оратор поражал смелостью решений и
необычайной верой в свое дело.
- Да. Мой сын таков! - профессор гордо вскинул седую голову.
- Мы подружились с ним настолько, что я рассказал ему о тайне
затонувшей крепости, о гибели первой экспедиции, о мучительном желании
разоблачить тех, кто охранял страшную тайну и по чьей вине или при прямом
участии погибали люди. Поступив в известное вам ведомство и получив доступ
ко многим секретным документам, однажды просматривая бумаги, я наткнулся на
имя Гельмута Прайда и профессора-биолога Генри Дюка - эсэсовца,
проводившего опыты на узниках концлагерей.
- Что с вами, отец? -Маргарита ласково погладила профессора по плечу.
- Ничего, - бледнея, ответил Морис Валуа. - Продолжайте, Клифт.
- Мне удалось сфотографировать документы и показать фотографии Артуру.
Он был потрясен, когда увидел копию портрета Генри Дюка.
- Теперь позвольте мне разъяснить некоторые детали, - взволнованно
подхватил профессор Валуа. - В начале сорок четвертого года в одном из
уличных боев с фашистами меня ранило, я попал в плен, а затем в
концентрационный лагерь. Участь моя, как я думал, была предрешена. Но
случилось невероятное. Гельмут Прайд - офицер по особым поручениям, отбирая
узников для проведения очередных опытов, наткнулся на меня. Наткнулся... Я
повторяю это слово, так как эффект, произведенный мною на гитлеровца, был
столь неожиданным, как если бы Прайд столкнулся с чем-то мистическим. Он
вскинул руки, попятился к сопровождавшим его солдатам и, только спустя
минуту, опомнился и приказал: "Этого отдельно. В машину". События
развивались стремительно. Час езды в закрытой машине. Остановка. Скрип
шлагбаума. Выталкивают из машины. Ведут в солдатскую баню, где меня моют,
стригут, гримируют ссадины. И вот маленький уютный кабинет. В окно светит
солнце. Доносится пенье птиц... Появляется Прайд. Он неутомим. Приказал
часовому принести приборы, сам сервировал стол, частично задрапировал окно,
усадил меня в кресло и сказал: "Послушай, подопри подбородок правой рукой.
Хорошо. Именно так!" Потом Прайд исчез. Прошло несколько минут. Поражало
то, как часовой смотрел на меня, казалось, мой вид гипнотизировал его. Он
стоял вытянувшись, выпучив глаза, и от страха дышал, как бык на бойне.
Наконец все разрешилось. В кабинет вошел высокий смуглолицый человек с
черными, как уголь, глазами и крючковатым носом. - Рассказывая, профессор
Морис Валуа посмотрел в зеркало. - Да. Вошел мои двойник. В нас было
идентичным все: волосы, лица, фигуры, движения и жесты, и только голос у
меня был несколько мягче, чем у Дюка. "Выйди!" - приказал он часовому.
Мы остались в кабинете одни. Рассматривали друг друга с жадным
любопытством и с некоторой настороженностью.