"Николай Алексеевич Некрасов. Двадцать пять рублей " - читать интересную книгу автора

- - Успокойтесь,- сказал Дмитрий Иванович,- я давно люблю вашу дочь, и
я прошу руки ее. Она невинна, клянусь вам!
И Дмитрия Ивановича помолвили с Марьей Ивановной. Две недели он утопал
в мятежном счастии жениха, день сидел с своей любезной, жал ей ручку,
целовал щечку и т. д.; ночью писал к ней стихи; наконец их обвенчали; бал
продолжался долго... все усердно пили, ели и хвалили бескорыстный выбор
Дмитрия Ивановича. Наконец все разъехались, и поэт, переполненный счастием,
отправился на брачное ложе.
Дик и страшен выбежал поутру Дмитрий Иванович из спальни. Скорыми
шагами ходил он по комнате, бил себя в грудь, топал ногами, хватался за
волосы и рвал их, и произносил страшные проклятия, и метался как больной. В
сердце его пустота мертвящая: все жильцы съехали, как будто чума испугала
их. Но вот из бездны этой пустоты, беспредельной как океан, ужасной как
могила, мрачной как развалины Колизея, вырастает какой-то призрак, сперва
незаметный как атом, потом больше и больше... и наконец охватывает всю
глубину, ширину и толстоту сердца, бросается в голову, щекотит мозг,
наливает глаза кровью злости и отчаянья и покрывает чело краской стыда,
вечного, неизгладимого. Кто он? Откуда взялся? Как ты пустил его, Дмитрий
Иванович, и как можно пускать таких буянов?..
- - Я не знал, что она преступна... Она показалась мне ангелом кротости
и целомудрия... и когда позор постучался в дверь моего сердца, я еще долго
не верил... о, зачем я, с моим несчастием, затеял жениться!.. Зачем я до сей
поры жив, зачем мост не обрушился подо мной, когда я проходил Мойку, зачем
не утонул я в Лиговском канале? Что я делал, что делать буду? Нет, видно,
мне ничто не удается!..- так горевал поэт, и отчаяние овладевало им.
Утешительная вера в судьбу, в будущность начала слабеть в его сердце. Он
проклинал самого себя, осуждал, называл глупыми все свои поступки. Бедный
смертный! Не кляни себя, не осмеивай сам своих предприятий: если б они
удались - ты бы первый похвалил их... Не виноват ты, твой ум, твоя душа -
виновата судьба. Она вздумала выбесить из тебя надежду, свить веревку из
твоего мозга, чувств, мыслей, желаний - и ею отхлестать тебя же досыта...
Что делать? На то она судьба, чтоб тешиться над человечеством. На то у тебя
воля, чтоб уклоняться от ее ударов, на то в море щука, чтобы карась не
дремал. Есть сила - борись, мужайся, нет - упади на колена, скажи: виноват,
сударыня, вперед не буду... Но не отчаивайся - этим ты только поощришь ее
дерзость: она из того только и бьется, чтоб бесить нашего брата, смирного
чиновника, а главное - держи ухо востро - имей наушников, подслушивай ее и
предупреждай...
Дмитрий Иванович заперся в своем кабинете. Отчаяние не позволяло ему ни
думать, ни плакать. Лучшая страница его жизни залита чернилами: бескорыстною
любовью купил он право на ненависть; благородным поступком - позор; излишней
пылкостью сердца --- раскаянье. Может ли быть что ужаснее? К вечеру он, не
то чтобы успокоившись, а так, с отчаянья, взялся за только что вышедшие
журналы.
Сердце вздрогнуло, стеснилось, литературный трепет прошел по жилам,
авторское самолюбие вытянулось во весь рост и в оба глаза начало читать
литературную летопись.
Судьба - удивительная дама. Она постоянна... Перед одним она лисит,
перед другим крокодильствует, но кажется, будто она одинаково любит того и
другого, потому что с равным постоянством и радушием снабжает одного бедами,