"Збигнев Ненацкий. Я - Даго (Dagome Iudex #1)" - читать интересную книгу автора

Многое ты знаешь о мире и разных людях. Скажи же мне, господин, где
находится твое королевство, и я пойду за тобою, поскольку ты вновь сделал
меня человеком.
- Ты считаешь себя умным, скриба. Тогда скажи, что на свете самое
сладкое?
- Мед, - не раздумывая, ответил Херим.
- Глупец. Слаще всего на свете - власть над другими людьми. Имеющий
власть может есть столько меда, сколько захочет, и столько раз, сколько,
опять же, захочет.
- Ты прав, господин.
- А скажи мне, Херим, что на свете милее всего?
- Женщина, господин.
- Дурак ты, Херим. Милее всего на свете - власть. Благодаря ей, можно
иметь любую женщину. И столько, сколько захочешь.
- И опять ты прав, господин. Я не подумал об этом.
- А вот скажи мне, Херим, что на свете могущественней всего?
- Бог, мой господин. А может богатство? Впрочем, знание - тоже сила.
- Туп ты, Херим. Ведь ясно же, что самое могущественное в мире - это
власть. Император Карл назначал пап. то есть, правил христианским богом.
Трижды он разводился, хотя это и запрещено, и получал на это согласие, а
может и вообще, ничьего согласия и не спрашивал. Не было у него особых
знаний, читать и писать не умел, но ведь управлял могущественной державой,
и мудрые люди слушали его. Богатство, говоришь? Если у кого есть власть,
тот и добывает богатство. Такой попросту забирает его у других.
- И опять твоя правота, светлейший господин. Я слушаю тебя
внимательно, но вот, честное слово, все смешалось у меня в голове, и я даже
не ведаю, что же такое та власть, о которой ты говоришь с таким
воодушевлением?
И ответил ему Даго:
- В "Книге Громов и Молний", в главе "Об искусстве правления людьми"
записано: "Нет человека, дела, явления и даже какой-либо вещи до тех пор,
пока не будут они надлежащим образом названы. Так что власть - это
возможность своеобразного нарекания людей, дел, явлений и вещей так, чтобы
определения эти принялись повсюду. Власть нарекает, что хорошо, а что
плохо; что белое, а что черное; что красиво, а что нет, что есть героизм, а
что - измена; что служит народу и державе, а что этот народ и державу
разрушает; что есть по левой стороне, а что по правой, что спереди, а что
сзади. Власть даже определяет, который бог сильный, а который - слабый; что
следует возвеличивать, а что - принижать."
- Трудно это понять, господин...
- Жаль мне тебя, темный монах. Разве не находился ты под властью людей
в селении над Вядуей? Разве силою власти своей не закрыли они тебя в клетку
и называли не человеком, но псом? И ты выл будто пес. И купил я тебя у них
не как человека, а как собаку, поскольку называли тебя собакой.
- Да, все так и было, господин.
- Король Людовик Тевтонский дал мне золотую цепь, титул графа и назвал
своим другом. "Вот идет друг короля", - орали про меня его воины. Только
теперь он именовал меня по-другому: изменником. И тысячи его воинов
называют меня изменником, поскольку для них я изменник. Но когда я начну
править, силой своей могущественной власти я, быть может, назову Людовика