"Юрий Нестеренко (Джордж Райт). Ветреный день на Среднем Западе" - читать интересную книгу автора

заместителем. И вот три дня назад случилось два события. Во-первых,
мне исполнилось пятьдесят. А во-вторых, Джилс в очередной раз пошел
на повышение - уже на самый верх, в головной офис на Восточном по-
бережье. Слухи об этом ходили и раньше, но он любил в таких делах
напускать тумана до последнего. И я нутром чуял, что на сей раз он
меня за собой не потянет - да и меня давно уже тянуло блевать от
его рожи. Стало быть, у меня маячила перспектива выйти наконец из
его тени и стать генеральным менеджером. Так вот вызывает меня этот
мерзавец к себе... ты, наверное, думаешь, что он оставил меня с но-
сом, и должность менеджера получил кто-то другой? Нет, Бетти, она
досталась мне. Вершина моей тридцатилетней карьеры. "Поздравляю с
юбилеем, Пит, - сказал он. -И у меня есть для тебя подарок - вот
этот кабинет отныне твой." И ты думаешь, я радовался? Гребаное дерь-
мо, ни хрена я не радовался! Потому что вдруг понял, что это конец.
Это последнее повышение в моей жизни. Из этого кабинета я уйду то-
лько на пенсию. Тридцать лет я крутился, как белка в колесе, и ради
чего? Все та же затрахавшая суета, дурацкая и бессмысленная возня.
Всем тем, чем я занимался и раньше, я буду заниматься и впредь,
пока меня не погонят пинком под зад, чтобы освободить дорогу бо-
лее молодому. Ну, прибавится жалованье, зато прибавится и головная
боль - я ведь не привык работать так, как Джилс, и не смогу валить
все на заместителей. И вот пока я стоял, думал об этом и слушал тот
самый свист в ушах, с которым поезд приближается к станциям Рак или
Альцгеймер - как думаешь, что подумал Джилс, глядя на мою кислую
рожу? Этот траханый сукин сын возомнил, что мне грустно от пер-
спективы расставания с ним! "Что поделать, Пит, - сказал он уте-
шающе, - мне тоже жаль с тобой расставаться, но на новом месте мне
нужен кто-нибудь помоложе." И тут я сделал то, о чем мечтал уже
много лет. Я двинул ему в морду со всей силы, на какую был спосо-
бен. Думаю, что выбил ему как минимум пять зубов, а может, и боль-
ше. Не удивлюсь, если сломал ему челюсть. Меня словно какая-то пе-
лена окутала, я не помнил себя от ярости. От удара он шмякнулся в
свое кресло и откатился назад, ударившись о стену. Он сидел и смот-
рел на меня выпученными глазами, очки свалились, по подбородку тек-
ла кровь, а я выдавал ему тираду минуты на четыре. Если бы не это
кресло на колесиках, я бы, наверное, продолжал его избивать. Но так
он оказался уже далеко от меня, и к тому же между нами был стол,
так что я ограничился словами. Я даже не помню, как именно его крыл,
но, кажется, так я не ругался ни разу в жизни. Потом я вышел на
улицу, сел в машину и поехал на запад. Перед выездом из города,
правда, я останавливался дважды - один раз у банка, чтобы снять
деньги со счета, а другой раз у почты, чтобы написать и отправить
Маргарет письмо, в котором изложил ей все, что о ней думаю. Затем
я отправил еще несколько таких писем - тем, чьи адреса смог вспом-
нить.
-И с тех пор ты так и едешь в одном направлении?
-Именно. Как видишь, тебе хватило 18 лет, чтобы понять, что
с тебя хватит, а мне понадобились все 50.
-По-моему, есть разница. Что ты будешь делать, когда доедешь
до побережья?