"Биньямин Нетаниягу. Место под солнцем " - читать интересную книгу автора

страной в социальном и политическом отношениях. Мавританские арабы были
привязаны к этой земле и создали на ней изумительную цивилизацию.
Тем не менее, испанцы никогда не переставали считать Испанию своей
родиной. Они вернули себе страну после того, как она в течение огромного
срока пребывала под арабским владычеством. И никто не может всерьез
утверждать, что, вернув себе Испанию, испанцы совершили "историческое
преступление" по отношению к обитавшим там мусульманам.
То, что испанцы сделали через восемь веков, евреи совершили через
двенадцать, но принципиальных различий здесь нет. Гораздо важнее разница в
способах, с помощью которых два народа осуществили свое национальное
возрождение. Испанцы отвоевали захваченную арабами землю огнем и мечом,
ценой огромного кровопролития. Евреи вернули себе Эрец-Исраэль путем мирной
поселенческой деятельности, соблюдая законы страны и прибегая к оружию
только в целях самозащиты.
Испанцы сражались против мавров, создавших на Иберийском полуострове
один из величайших культурных центров в истории человечества. Они вернули
себе страну, которая пребывала в гораздо более лучшем состоянии, нежели она
была за восемь веков до мусульманского завоевания. Евреи, вернувшиеся в
Эрец-Исраэль после долгого изгнания, обнаружили разоренную и запущенную
страну с весьма незначительным населением.
Объединяет же Израиль и Испанию следующее: в обоих случаях продолжал
существовать народ, лишившийся своей страны, но не смирившийся с иноземным
завоеванием и хранивший надежду вернуться на родину. Испанцы, будем точны,
сумели сохранить крошечную часть своей страны, но это всего лишь облегчило
их освободительную задачу. Принципиальное право испанцев вернуться в Испанию
не было обусловлено их контролем над северной оконечностью Иберийского
полуострова.
Оспаривая аналогичное право еврейского народа, арабы и их союзники
приводят самые разнообразные доводы. Так, например, они любят ссылаться на
известного британского историка Арнольда Тойнби, недолюбливавшего евреев за
то, что они не пожелали вести себя в соответствии с выведенными им железными
законами истории ("ископаемые окаменелости" - писал он - не должны
возвращаться к жизни). Тойнби пытался установить правовые ограничения,
имеющие силу по отношению к национальным конфликтам, на основании аналогии с
гражданским имущественным правом. В соответствии с его "логикой" можно
вывести следующую формулу: если арабы вернут себе Палестину, пока не прошло
50-ти лет со времени образования еврейского государства, то это будет в
высшей степени законный и справедливый возврат. Но евреи, вернувшиеся в
Эрец-Исраэль после векового изгнания, совершили историческое преступление и
потому не могут считаться законными владельцами страны.
Однако положение о сроке давности, действующее в гражданском
имущественном законодательстве, неприменимо к национальным конфликтам. Как
бы ни играл Тойнби с цифрами, временной промежуток сам по себе не может
поставить под сомнение справедливость тех или иных национальных требований.
Историческое право утратит силу только в том случае, если исчезнет субъект,
требующий его осуществления./*32
Другим критерием для решения национальных споров Тойнби предлагал
считать сопоставление страданий, которые выпадут на долю народа, если его
требования будут отвергнуты. Тойнби считал необходимым предпочесть
требования той стороны, которой отказ сулит наибольшие страдания. Этот