"Фридрих Вильгельм Ницше. Антихристианин" - читать интересную книгу автора

главную добродетель, в почву и источник всех иных,- правда, нельзя
забывать, что так это выглядит с позиции нигилистической философии,
начертавшей на своем щите отрицание жизни. Шопенгауэр был по-своему прав:
сострадание отрицает жизнь, делает ее достойной отрицания, сострадание -
это практический нигилизм. Скажу еще раз: этот депрессивный, заразный
инстинкт парализует инстинкты, направленные на сохранение жизни, на
повышение ее ценности,- он бережет и множит всяческое убожество, а потому
выступает как главное орудие, ускоряющее decadence. Сострадание - это
проповедь Ничто!.. Но только не говорят - "Ничто", а вместо этого говорят -
"мир иной", "бог", "подлинная жизнь", или нирвана, искупление,
блаженство... Эта невинная риторика из сферы религиозно-моральной
идиосинкразии выглядит далеко не столь невинной, когда начинаешь понимать,
какая тенденция маскируется возвышенными словами - враждебность жизни.
Шопенгауэр был врагом жизни, а потому сострадание сдела- лось для него
добродетелью... Аристотель, как известно, видел в сострадании болезненное,
опасное состояние, когда время от времени полезно прибегать к
слабительному: трагедию он понимал как такое слабительное. Ради инстинкта
жизни следовало бы на деле искать средство нанести удар по такому опасному,
болезнетворному скоплению сострадания, как в случае Шопенгауэра (и, к
сожалению, всего нашего литературно-художественного decadence'а от
Санкт-Петербурга до Парижа, от Толстого до Вагнера),-нанести удар, чтоб оно
лопнуло... Нет ничего менее здорового во всей нашей нездоровой
современности, чем христианское сострадание. Тут-то послужить врачом,
неуступчивым, со скальпелем в руках,- наша обязанность, наш способ любить
людей, благодаря этому мы, гиперборейцы, становимся философами!..

8

Необходимо сказать, кого мы считаем своей противоположностью,-
богословов и всех, в ком течет богословская кровь,- всю нашу философию...
Надо вблизи увидеть эту фатальность, а лучше пережить ее самому и разве что
не погибнуть от нее, чтобы уж вовсе не понимать тут шуток (вольнодумство
господ естествоиспытателей и физиологов в моих глазах только шутка, им в
этих материях недостает страсти, им недостает страдания). Зараза
распространилась дальше, чем думают: богословский инстинкт "высокомерия" я
обнаруживал везде, где люди в наши дни ощущают себя "идеалистами" и в
силу высшего своего происхождения присваивают себе право глядеть на
действительность неприязненно и свысока. Идеалист что жрец, все высокие
понятия у него на руках (да и не только на руках!), он с благожелательным
презрением кроет ими и "рассудок", и "чувства", и "почести", и
"благополучие", и "науку": все это ниже его, все это вред и соблазн, над
которыми в неприступном для-себя-бытии парит "дух"... Как если бы смирение,
целомудренность, бедность, одним словом, святость не причинили жизни вреда
куда большего, чем самые ужасные извращения и пороки... Чистый дух - чистая
ложь... Пока признается существом высшего порядка жрец, этот клеветник,
отрицатель и отравитель жизни по долгу службы, не будет ответа на вопрос:
что есть истина? Если истину защищает адвокат отрицания и небытия, она уже
вывернута наизнанку...

9