"Элла Никольская. Русский десант на Майорку (криминальная мелодрама в трех повестях, #1) " - читать интересную книгу автора

Какое это грустное место на земле - не приведи Господи!
Корпуса-казармы, широкие коридоры, где одинаково не замечают тебя ни
запахивающиеся в линялые хламиды пациенты, ни персонал в относительно белых
халатах. Я невольно дотронулся до локтя моего спутника - у меня, как у
многих, суеверный страх перед такого рода заведениями, визит этот был
впервые в жизни, но будто давно я к нему примеривался: "не дай мне Бог
сойти с ума, уж лучше посох и сума..."
...А суперсыщик шагал себе, прокладывая путь с этажа на этаж, вправо,
ещё один поворот, за которым точно такой же коридор и, наконец, остановился
перед дверью, на которой красовалась нужная нам цифра - не помню какая, но
не "шесть", это точно. Постучался осторожно - отделение женское, мало ли в
каком виде пребывают обитательницы там, за дверью.
Не могу сейчас припомнить, что я ожидал увидеть. Пока мы шли, пока
Коньков наводил справки у встречных медсестер, я только озирался, будто
опасаясь нападения сзади, но, как я уже сказал, мы прошли, будто невидимки,
- ни одного взгляда в свою сторону я не перехватил. А теперь, когда
Коньков, не дождавшись ответа, снова постучался и тут же открыл дверь, я
шагнул следом за ним с опаской. Кровати в два ряда, пустой квадратный стол
посредине с парой неубранных тарелок - ничего особенного. Сосредоточившись,
увидел лицо на подушке самой ближней к двери кровати - и вот тут-то замер,
онемел. Оно было странным образом знакомо, это лицо, я видел не раз эти
светлые, разметавшиеся по подушке волосы, выпуклый высокий лоб, длинные
белесые ресницы. Но почему болезненно кривятся губы, выгибается шея,
запрокидывается голова? Женщина бьется, пытаясь приподняться, сидящая на
краю кровати посетительница в надвинутом на глаза платке с трудом
удерживает её за плечи, шепчет что-то, низко пригнувшись... Я беспомощно
оглянулся на Конькова:
- Вот она... Моя жена...
- Ты что, сбрендил? - прошипел он, сам ошеломленный увиденным, - Да ты
посмотри, посмотри как следует, кого мы ищем-то...
Его глаза забегали по палате, отыскивая кого-нибудь более подходящего.
Но я шагнул безоглядно, позвал:
- Детка, что с тобой?
Женщина никак не отозвалась, только вытянулась вдруг, лицо на подушке
с крепко зажмуренными глазами осталось страдальчески напряженным.
Стремительно обернулась та, что сидела рядом. Отпустила плечи лежавшей,
платок сдвинулся от быстрого движения - я увидел изумленное, растерянное
лицо, совсем юное, почти детское, и выражение испуга и радости в широко
раскрытых глазах.
Это была она - моя беглая жена, та, кого я и не чаял уже встретить,
та, что оставила меня так странно и внезапно - и так же внезапно и
неожиданно возникла из небытия в этом печальном, ни на что не похожем
месте, в палате сумасшедшего дома, куда мы явились вовсе не к ней.
Но сама она, живая и теплая, и руки, обвившиеся вокруг моей шеи, и
слезы её на моих щеках - все было из знакомого, нормального мира,
населенного, может, не всегда добрыми и умными, но обычными людьми. Я так
рад был, что от этой радости сам чуть с ума не сошел, все завертелось перед
глазами.
Ну кого я обманывал все это время и зачем? Твердил, будто выкинул из
сердца и памяти неблагодарную, неверную... Да кто она такая, что посмела