"Уильям Николсон. Песнь огня ("Огненный ветер" #3) " - читать интересную книгу автора

чувствовал. Вскоре зрители поняли: на их глазах происходит небывалое. Про
невест на время забыли. Уже больше половины пути позади, а парень не издал
ни звука и лишь поворачивал невидящее лицо навстречу ударам. Откуда такое
равнодушие? Неужели он хочет умереть? Испытуемый шел прямо на мучителей,
словно встречая грудью девятый вал, и черпал силы в боли. От удара в лицо
раздался отвратительный хруст - да только молодой разбойник не остановился.
Клайн затих: три четверти пути, стук ударов, свист плетей - парень не
сдается. Вот он проходит мимо белой ленты, что лежит дальше всех. Удары
крепчают, парень запнулся, хромает - и все-таки кнуты и дубины не могут его
повалить. Барра, Отец клайна, сурово смотрит с дальнего конца на юношу, а
тот подходит еще ближе...
"Зачем? - недоумевала Кестрель. - Зачем так мучиться? Ни одна невеста
того не стоит". И тут, как и другие, она поняла: невесты - да и клайн - тут
ни при чем. Этот человек выбирает боль. Он не падает на колени, потому что
хочет страдать.
А парень шел дальше, и клайн видел, что он пройдет испытание. Барра
медленно раскрыл объятья. Избитый, измученный, почти без сознания, молодой
бандит дошел до Отца клайна и упал. На миг всем показалось, что юноша
поплатился жизнью за свою отчаянную храбрость.
Барра поднял голову и пролаял клич клайна:
- Айя! Слава! Айя! Айя! Он первый прошел сквозь "бурю" до конца!
Мужчины и женщины, молодежь и старшие подхватили крик, топая и хлопая в
такт:
- Айя! Айя! Айя!
Пеплар Вармиш неуверенно посмотрела на Мадриэль. Мать клайна подозвала
ее к себе, взяла за руку и сама привела, чтобы положить свадебную ленту у
ног победителя. Тот двинулся с места и чуть не упал.
- Займись им, - сказал Барра жене.
Мадриэль осторожно взяла парня за руку и размотала кусок ткани,
закрывавший голову. Зрители увидели изуродованное и окровавленное лицо
победителя. Нос был сломан. Глаз распух и закрылся. На щеке багровел
кровоподтек. И все же Кестрель сразу его узнала.
Руфи Блеш!
Повернув голову, Кестрель увидела, что на него смотрят все: Сарель и
Вида, Краса и Пеплар. Только Сирей недоумевала:
- А кто это?
- Мантх, как и мы. Его зовут Руфи Блеш, - тихо-тихо прошептала
Кестрель. - Когда нас угнали в рабство в Доминат, он сбежал, и из-за него
двадцать наших родных сожгли заживо.
- Из-за него?
- Да.
- Он знал, что так будет?
- Знал.
Сирей снова посмотрела на Блеша, который кое-как держался на ногах.
Залитое кровью лицо было повернуто к ним. Открытый глаз потускнел и смотрел
безразлично, словно слепой. Кестрель поняла, что Руфи хотел сказать: "Вот он
я. Делайте со мной, что хотите. Мне уже все равно".
Молодые мужчины, хромая и нянча избитые руки, вышли вперед. Каждый
встал у своего лоскута.
- Выбирайте!