"иеромонах Никон. Житие и подвиги преподобного отца нашего Сергия Радонежского Чудотворца " - читать интересную книгу автора

обливаясь слезами, едва могла вымолвить им: "Нет у меня младенца, спросите
еще у кого-нибудь". Женщины стали озираться кругом и, не видя нигде
младенца, снова пристали к Марии с тем же вопросом. Тогда она принуждена
была сказать им откровенно, что на руках у нее действительно нет младенца,
но она носит его во чреве. "Как же может кричать младенец, когда он еще в
утробе матери?" - возражали ей удивленные женщины. "Я и сама удивляюсь
этому, - отвечала им Мария, - и нахожусь в немалом недоумении и страхе".
Тогда женщины оставили ее в покое, не переставая, впрочем, удивляться
этому необыкновенному случаю.
"В наше время, - говорит святитель московский Филарет, - свидетели
подобнаго происшествия, вероятно, имели бы немало заботы об изыскании
причины, произведшей сие необыкновенное явление. Более проницательные, может
быть, осмелились бы догадываться, что молитвенный восторг благочестивой
матери, в три важные периода священнодействия, сообщил необыкновенное
возбуждение жизни плоду, который носила она во чреве. Но в то время любили
не столько любопытныя умствования, сколько благоговейное наблюдение путей
Провидения, и народ выходил из церкви, повторяя написанное в Евангелии об
Иоанне Предтече: "что убо отроча сие будет? (Лк. 1, 66). Да будет над ним
воля Господня!"
Благоговейный списатель жития Сергиева, преподобный Епифаний,
сопровождает свое повествование о сем необыкновенном происшествии таким
размышлением. "Достойно удивления, - говорит он, - что младенец, будучи во
чреве матери, не вскрикнул где-либо вне церкви, в уединенном месте, где
никого не было, но именно при народе, как бы для того, чтобы многие его
услышали и сделались достоверными свидетелями сего обстоятельства.
Замечательно еще и то, что прокричал он не как-нибудь тихо, но на всю
церковь, как бы давая понять, что по всей земле распространится слава о нем;
и не тогда возгласил он, когда мать его была где-нибудь на пиршестве или
почивала, но когда была она в церкви, и именно во время молитвы, как бы
указывая на то, что он будет крепким молитвенником пред Богом; не прокричал
он в каком-либо ином месте, но именно в церкви, в месте чистом, в месте
святом, где пребывают святыни Господни и совершаются священнодействия,
знаменуя тем, что и сам он будет совершенною святынею Господа в страхе
Божием. Достойно замечания также и то обстоятельство, что не возгласил он
однажды или дважды, но именно трижды, являя тем самым, что он будет истинным
учеником Святыя Троицы, так как троичное число предпочитается всякому
другому числу, потому что везде и всегда сие число является источником и
началом всего доброго и спасительного". После сего, приведя из ветхозаветной
и новозаветной истории примеры и указания, свидетельствующие о важном
знаменовании троичного числа, и вспомянув страшную тайну Триипостасного
Божества, блаженный Епифаний продолжает: "Подобало и сему младенцу трижды
провозгласить еще во чреве матери, прежде рождения на свет, в
предзнаменование того, что он будет некогда служителем Святыя Троицы и
многих приведет к познанию Бога, научая словесных овец своих веровать во
Святую Троицу, единосущную во едином Божестве. И действительно, - рассуждает
далее Епифаний, - не служило ли все это явным указанием на все дивное и
досточудное в последующей его жизни? Не сбылось ли все это самым делом в его
чудесных деяниях? И кто видел и слышал о первых предзнаменованиях, тот
должен был потом верить и тому, что последовало за ними, ибо не просто, не
без особенной цели были даны эти предзнаменования - они были предвестниками