"Александр Никитенко. Моя повесть о самом себе и о том, чему свидетель в жизни был " - читать интересную книгу автора

принимала живое участие императрица Мария Феодоровна. Но природа, щедрая к
нему в других отношениях, отказала ему в способностях, и он, несмотря на все
заботы о нем, недалеко ушел ни в науках, ни в развитии.

Итак, мой отец поступил в певчие. При капелле существовала школа, где,
кроме музыки, малолетние певчие обучались и грамоте. Отец обнаружил редкие
способности ко всему, чему его учили. В свободное от школьных и певческих
занятий время он много читал и приобрел разнородные познания, далеко
превышавшие его положение. Между прочим, он выучился французскому языку. Его
все любили не только за ум и талантливость, но и за доброту, за живое и
приятное обращение. Скоро он стал первым между товарищами и даже сделался
известен графу Шереметеву.

С благодарностью вспоминал он впоследствии о внимании и ласках, которые
оказывал ему знаменитый и несчастный Дегтяревский, немного позднее угасший
среди глубоких, никем не понятых и никем не разделенных страданий. Это была
одна из жертв того ужасного положения вещей на земле, когда высокие
дарования и преимущества духа выпадают на долю человека только как бы в
посмеяние и на позор ему. Дегтяревского погубили талант и рабство. Он
родился с решительным призванием к искусству: он был музыкант от природы.
Необыкновенный талант рано обратил на него внимание знатоков, и властелин
его, граф Шереметев, дал ему средства образоваться. Дегтяревского учили
музыке лучшие учителя. Он был послан для усовершенствования в Италию. Его
музыкальные сочинения доставили ему там почетную известность. Но, возвратясь
в отечество, он нашел сурового деспота, который, по ревизскому праву на душу
гениального человека, захотел присвоить себе безусловно и вдохновения ее: он
наложил на него железную руку.

Дегтяревский написал много прекрасных пьес, преимущественно для
духовного пения. Он думал, что они исходатайствуют ему свободу. Он жаждал,
он просил только свободы, но, не получая ее, стал в вине искать забвения
страданий. Он пил много и часто, подвергался оскорбительным наказаниям,
снова пил и, наконец, умер, сочиняя трогательные молитвы для хора. Некоторые
из его сочинений и до сих пор известны любителям церковной музыки.

Отец мой, между тем, спал с голоса. Ему было уже семнадцать лет, когда,
по заведенному в графской администрации обычаю, порешили отправить его в
одно из имений на канцелярскую службу. Выбор пал на его родину и, как он
находился на счету отличных людей и по способностям, и по поведению, ему,
несмотря на его молодость, дали в Алексеевке важное место старшего писаря.

Алексеевка была обширная и многолюдная слобода. В ней считалось до семи
тысяч душ. Сверх того, к ней было приписано до девяносто разных малых и
больших хуторов, так что все население ее простиралось до двадцати тысяч с
лишком душ. Управлялась слобода двоякого рода властями. Одни назначались
графом, а именно: управитель, старший писарь и поверенные. Другие избирались
общиною и назывались атаманами. Все это вместе составляло так называемое
вотчинное правление, в котором старший писарь, иначе земский, был правителем
дел. Наконец, существовала еще одна власть: общинное собрание, мир, вече
или, по-малороссийски, громада. Суждению ее подлежали вопросы, касавшиеся