"Александр Никитенко. Моя повесть о самом себе и о том, чему свидетель в жизни был " - читать интересную книгу автора

благосостояния и порядка целой вотчины: вопросы финансовые, рекрутская
повинность и т.д. Так было в учреждении, на деле выходило иначе. Вся
правительственная власть сосредоточивалась в руках графского уполномоченного
или управителя, а сила, двигавшая общественными пружинами и ходом вещей, - в
руках богатых обывателей, так называемых мещан. Эти мещане занимались
преимущественно торговлею, и многие из них обладали значительными
капиталами, тысяч до двухсот и более рублей. Предмет их торговли составляли
хлеб, сало и кожи. Они не отличались добрыми нравами. То были малороссияне
выродившиеся, или, как их называли в насмешку, перевертки, успевшие усвоить
себе от москалей одни только пороки. Надутые своим богатством, они презирали
низших, то есть более бедных, чем сами, сильно плутовали и плутовским
проделкам были обязаны своим благосостоянием. Жили они роскошно, стараясь
подражать горожанам, одевались в щегольские жупаны, смешивая покрой
малороссийский с русским, задавали частые попойки, украшали дома свои
богато, но безвкусно. Жены их и дочери щеголяли тонкого сукна кунтушами,
шитыми золотом очипками, запасками, особенно намистами (ожерельями) из
дорогих крупных кораллов, вперемешку с серебряными и золотыми крестами и
дукатами.

Настоящий малороссийский тип лица, нравов, обычаев и образа жизни
сохранялся почти исключительно в хуторах. Там можно было найти истинно
гомерическую [т.е. первобытную] простоту нравов: добродушие, честность и то
бескорыстное гостеприимство, которым по справедливости всегда славились
малороссияне. Воровство, обман, московская удаль, надувательство были у них
вещами неслыханными. Москаль, по их понятию, все это вмещавший в себе, был
словом ругательным.

Эти добрые хуторяне, в своей патриархальной простоте незнакомые с
цивилизованными пороками, уверенные в своих требованиях, жили бы совершенно
счастливо, владея прекраснейшею в мире землею и платя небольшой оброк
помещику, если бы их не притесняли богатые мещане. К несчастию, богатство и
здесь, как часто бывает, составляло могущество, служившее одним для
угнетения других. Мещане разными способами обижали хуторян: они то старались
подчинить их своей власти, то захватывали у них клочок выгодной земли или
леса, то обращали на них бремя общественных тягостей, которых сами не хотели
нести. Все это делалось безнаказанно. Представители графской власти думали
только о том, как бы и им обогатиться, а выборные от народа, или громада,
состояли из тех же мещан: эти последние располагали и выборами, и голосами в
громаде.

Был в слободе еще особенный и многочисленный класс людей - класс
ремесленников: кравцов (портных), Шевцов (сапожников), бочаров или бондарей,
ковалей (кузнецов) и проч. Они уже не занимались земледелием, но развозили
по сельским и городским ярмаркам свои изделия. Сталкиваясь в этих
промышленных странствованиях с москалями, они заражались их удалью и были
большей частью преизрядными плутами.

Вот среди какого общества был призван жить и действовать на первых
порах мой отец. Он прибыл в Алексеевку, кажется, в 1800 или 1801 году. Ему
тогда только что минуло восемнадцать лет. Мещане встретили его