"Павел Нилин. Через кладбище" - читать интересную книгу автора

- Имеет невест? - насмешливо посмотрел на Михася офицер.
- Ну конечно, не на козе же ему жениться. Имеет невесту из хорошего
дома. Дочь священника. После свадьбы предполагают поехать в Берлин или же
в какой-нибудь другой немецкий город, чтобы поработать, так сказать, на
пользу, на победу великой Германии - нашей, так сказать,
освободительницы...
"И чего буровит, чего буровит", - с тоской и нетерпением думал Михась,
все крепче сжимая вспотевшими руками перекладину телеги.
А Сазон Иванович говорил и говорил что-то уж совсем нелепое, как
казалось Михасю, пересыпал свою речь немецкими словами и перетирал между
тем полотенцем два граненых стаканчика, вынутых из соломы.
- Милости просим, - протянул он немцу стаканчик. - Не побрезгуйте нашей
некультурностью. Это называется, по-нашему, вишневка, а по-вашему - кирш и
еще как-то. Своего, так сказать, завода. Для свадьбы специально
приготовлена.
Немец, улыбаясь, взял пустой стаканчик. Подставил под горлышко бутыли,
наклоненной Сазоном Ивановичем. Подержал, пока стаканчик наполнился
темно-красной жидкостью. Но пить не стал, протянул хозяину:
- Сам, сам. Битте.
- Ага, понятно, - принял стаканчик Сазон Иванович и, не возражая,
выплеснул его в свой обросший дремучим волосом рот. - За ваше здоровье,
ваше превосходительство.
Офицер выпил после Сазона Ивановича из другого стаканчика и закусил
кусочком сала, тоже после того, как сала отведал хозяин.
- Данке, - сказал офицер и резко разрубил воздух кожаной перчаткой:
можешь, мол, ехать.
- Видал, как он проверил на мне, как на собаке, что выпивка и закуска
не отравленные? - спросил Сазон Иванович, когда они отъехали. -
Культурность! Ничего не скажешь. Выпил, закусил и даже документы у тебя не
проверил.
- А солдат только облизался, - заметил Михась.
- Ну это уж такое солдатское дело. Во всех державах. Только
облизываться.
- А для чего, Сазон Иванович, вы вишневку с собой везете?
- Вот для этого и вожу. Если б не вишневка да не мой разговор, он,
пожалуй бы, ссадил тебя сейчас с телеги с твоим аусвайсом и - в
комендатуру. А там - разбирайся. Глядишь - и ножки уже болтаются, а
головушка - в петле. Разговоришься...
- Ну уж вы начали и - поповскую дочь для чего-то приплели, и великую
Германию.
- Глупо, что ли, считаешь? Значит, еще совсем молодой. Не понимаешь. А
глупость другой раз всего сильнее за сердце берет. И лесть. Лестью можно
тигра уничтожить. Уж на что есть люди высокого положения, словно
каменно-железные, неприступные, а и то...
- Стой, стой! Стой, твою...
Михась похолодел, услышав злобную ругань.
Из-под моста появились, вылезли три полицая с повязками на рукавах и -
с винтовками наперевес - побежали за телегой.
- Стой! Не слышишь, бандит? - кричал долговязый, бегущий впереди
полицай в черном матросском бушлате, в широких синих галифе и в желтых