"Лоуренс Норфолк. В обличье вепря" - читать интересную книгу автора

открытым небом. Газеты из Берлина, Мюнхена, Франкфурта, Граца, Будапешта,
Бухареста и Вены, вместе с местным "Моргенблатт", висели на стойке у входа,
а само кафе гудело от разговоров на румынском, на немецком, на идише, на
русском и на том диалекте, на котором говорили местные крестьяне, которые
выбирались в город пару раз в месяц и заходили сюда, чтобы пропустить
стаканчик-другой и тем вознаградить себя за проявленную смелость, прежде чем
отправиться в неспешный и спотыкливый обратный путь, под горку, через
Хапсбургхеэ, и воссоединиться с оставленными у подножия горы под присмотром
хулиганистых детишек лошадьми и подводами.
Сол прошелся взглядом по лицам людей, сидящих за столиками. Иногда по
уграм его отец предпочитал назначать деловые встречи именно здесь, но после
полудня встретить его где-то еще, кроме как на складе пиломатериалов, было
почти невозможно. Рут провела инспекцию местной выпечки и ткнула было
пальцем в эклер, а потом передумала и остановила свой выбор на пирожном,
покрытом целой горой ярко-желтого крема, и венчала эту гору одинокая
вишенка. Якоб попросил melange, и официант едва заметно кивнул, приняв
заказ. Они вышли наружу и нашли свободный столик на самом краю незаконно
эскпроприированного "Адлером" у площади анклава - где и уселись все трое в
ряд, вытянув ноги и подставив их теплому вечернему солнышку. Якобу и Рут
принесли кофе и пирожное. Официант посмотрел на Сола, и тот покачал головой.
- У Рильке совсем ничего нет о еде, - неожиданно проговорил Сол. - Ни
единой строчки.
Рут и Якоб подняли головы: с одинаковыми кремовыми усами на верхней
губе.
- А спрашивается, почему?
Сол говорил довольно громко, и две хорошо одетые дамы за соседним
столиком неодобрительно на него посмотрели.
Якоб сглотнул и пожал плечами.
Рут облизнула пальчики:
- Что-что?
В этот момент кусочек крема сорвался с вершины уже наполовину
съеденного пирожного, ударился о вишенку, которую она успела сдвинуть на
нижние предгорья, и оба камнем упали за вырез ее платья. Оттянув кончиками
пальцев ткань, она заглянула внутрь. Сол и Якоб заинтересованно за ней
наблюдали.
- Вместо того чтобы пялиться, сходил бы кто-нибудь из вас и попросил у
герра Вайша щипчики для пирожных, - предложила она своим внимательным
спутникам, - А с чего это вдруг ты заговорил о Рильке?
- Я заговорил о еде, - сказал Сол.
Народу на Рингплатц явно прибавилось. Мужчины и женщины валом валили на
площадь, уличная суета, царившая вокруг нашей троицы, набирала обороты.
Где-то далеко звякнул звонок, возвещая о возвращении трамвая со стороны
Зибенбюргерштрассе. А потом появился и сам вагон, выбросил партию
пассажиров, набрал новых и покатился под горку. Они сидели втроем за крайним
столиком "Адлера" и молча наблюдали за тем, как появляются и исчезают люди,
а тени от стоящих на площади зданий дюйм за дюймом подползали к ним с
противоположной стороны площади.
- Пойдем, - сказал, потягиваясь, Сол. - В парк. Выкажем дань уважения.
Якоб недовольно выдохнул, но тоже встал. Рут чуть помедлила: вишенку
она держала кончиками пальцев и делала вид, что внимательно ее