"Андре Нортон. Трое против колдовского мира" - читать интересную книгу автора

полуслепоту, ни разу не оступилась и точно выполняла все мои мысленные
указания. Добравшись до одного из выступов, я почти обессилел и понял, что
не смогу дальше подниматься за двоих. Кемок вслед за Каттеей взобрался на
выступ и опустил руку на мое трясущееся колено.
- Отдых, - приказал он тоном, который не допускал возражений.
Я не мог рисковать их безопасностью, потеряв много сил. Поэтому,
отдохнув, мы с Кемоком поменялись местами - теперь он пошел впереди, лицо
его стало сосредоточенным, должно быть, у меня было такое же: я вдруг
ощутил, как ломит все тело... Кемок пошел первым, и это нас спасло, потому
что оставшийся участок подъема оказался просто кошмаром. Я заставлял свое
дрожащее тело подчиниться силе воли, прекрасно представляя себе, что может
случиться - когда идешь в связке и оступаешься, тянешь за собой впереди
идущего. Но наконец мы добрались до вершины, которая оказалась чем-то
вроде большого плато.
Здесь дул холодный ветер - он осушил наши потные лица, взбодрил нас.
Мы поспешили к расселине между двумя остроконечными вершинами. Каттея
вдруг откинула голову назад и открыла глаза, вскрикнув от радости. Нам не
потребовались слова, чтобы понять: ее слепота исчезла. Стало заметно
холоднее. Кемок поддел носком сапога что-то белое - оказалось, это снег,
несмотря на то, что стояло лето и внизу все изнывало от жары. Мы
остановились, чтобы достать пледы и накинуть их на плечи. Это немного
согрело нас, и мы двинулись дальше, и, дойдя до обрыва, заглянули вниз - в
неведомый мир.
Мы глазам своим не поверили. Перед нами предстала искромсанная чужая
земля, уходящая далеко вниз, в туман - и нельзя было разглядеть, что там -
земля, вода или и то, и другое. Увиденное было похоже на какую-то тряпку,
которую сначала изваляли в грязи, потом скомкали и дали высохнуть, и
теперь все это было перепутано, смято, расходилось тысячью трещин во все
стороны... Раньше я думал, что повидал горы, но представшая перед нашим
взором земля была не похожа ни на что из ранее увиденного, а склоны,
которые мы преодолели до этого, казались просто игрушкой. Каттея глубоко
вдыхала незнакомый воздух - не потому, что задыхалась - она словно хотела
выделить какой-то один запах из множества других, опознать его, как гончая
или снежный барс, напавшие на след.
- Здесь есть... - начала было она, но затем передумала, - нет, я
ничего не могу сказать. Но эта земля перенесла сильную боль по воле или
вине человека, а не природы. Только было это давным-давно, и сейчас она
понемногу оживает. Давайте уйдем отсюда: я ужасно замерзла.
С одной стороны, испещренная трещинами местность была нашей союзницей
- гора уходила вниз огромными каменными ступенями. Каттея обрела зрение, и
спускаться будет намного легче, чем подниматься. Но ведь то, что
находилось внизу, было окутано туманом, и это не придавало нам
уверенности. И вот еще что: на преодоленном нами склоне горы была жизнь. Я
видел свежие следы животных, пролетела какая-то птица... Но здесь
признаков жизни не ощущалось. Мы спустились пониже и увидели первую
растительность на этой земле - выглядела она, правда, как-то странно.
Узкие листья кустарников были намного светлее тех, к которым мы привыкли у
себя на родине, да и вид у них был какой-то болезненный, словно выросли
кустарники из пораженных непонятным недугом семян. Мы вышли к скале над
долиной и там решили остановиться на ночлег. Местность внизу казалась