"Геннадий Новожилов. Московский Бисэй " - читать интересную книгу автора Костя и такие, как он, не вполне объяснимы - они живут и умирают,
будучи уверены, что их выбор идеален. Внешне они как все, ничем не отличаются от прочих, и чтобы их опознать, нужно бы пометить их фосфором. Возникает подозрение: они вроде ангелов - бесплотны и бесполы, так как, несмотря на полыхающие по земле войны и даже грядущий конец света, им бы только славить своего Бога, а там хоть трава не расти. Вот они, эти условные дяди и тети, из года в год, расставаясь, быть может, с лучшими днями жизни, плетут и плетут по кадрику паутину фильмов из иллюзорной жизни странных своих артистов. Подслушать их иногда - большое удовольствие... - Позвоните и заберите у Ксении Ивановны уши. Или: - Нам без петуха плохо. Или: - А когти ему отдали? - А как же, еще вчера в метро. Или: - Слушайте, у кого поросячий нос? - Как у кого? У Тани. Или: - Спрячь куда-нибудь брови, а то они падают ей на грудь. И так далее... - Здорбово, Шурей! - войдя в режиссерскую комнатку, воскликнул Костя. - Это ты чего, ночевал, что ли, здесь? - Привет. Да, ночевал, - отвечал кудрявый толстяк, кинооператор фильма. - У меня свой. - От Капки прячешься? Оператор вспыхнул: - Тебе хорошо просыпаться одному, вроде как в хазарской степи! - Иллегальный ты человек, - улыбнулся Костя. - Это ты про чего? - Значит - противозаконный. Капитолина вот явится, кудри-то те разовьет. - Заткнись! - Да не сходи с ума, боярин. Явится, так мы на нее Мокея напустим. Нам, главное дело, его разбудить. Катька, стало быть, еще не пожаловала? - Ты бы с ней поласковее, Кость. Она симпатичная. И сирота. А уж как талантлива-то! - Нет, вы посмотрите! Сам от своей валькирии в постоянной коме, а уж у сиротки таланты разглядел. Прямо гешефтмахер какой-то. - Какой еще гешефтмахер? - Это, брат, такой махер, что хватает все без разбора. - Кость, ты кончишь в дурдоме со своими дикими словами. - Дикость не знать подобных слов, ахреян ты мой ненаглядный. - Ну вот, поехали по-матери. - Александр, ахреян суть неотесанный, грубый человек, только и всего. А насчет воли хазарской - что ж, у меня семеро по лавкам есть не просят. - Женить тебя мало, - пробурчал Шура. - Раз семь. |
|
|