"Бранислав Нушич. Жертва науки" - читать интересную книгу автора

На другой день, проснувшись, он прежде всего посмотрел на себя в
зеркало, чтобы убедиться в том. что он действительно человек, и, убедившись
в этом, пошел в канцелярию, правда, задумчивый и озабоченный.
В этот день он мало разговаривал со своими коллегами, а вечером на
прогулке он снова завел разговор с профессором, чтобы уяснить себе то, в чем
он еще сомневался.
- Хорошо, господин профессор, ну пускай я, маленький чиновник, так и
быть, произошел от обезьяны, но... - господин Пайя не посмел выговорить, не
посмел спросить: правда ли, что и высокопоставленные чиновники произошли от
обезьяны.
Профессор начал снова объяснять ему всю теорию, при этом так наглядно и
убедительно, что теперь уже господин Пайя ни в чем не сомневался. А на
другой день, придя в канцелярию, он нарочно затеял об этом разговор со
своими коллегами, готовый вступить в любую полемику, так как доказательства
профессора были еще свежи в его памяти.
- Да, да, друзья, все мы, все произошли от обезьяны! - воскликнул он,
когда его товарищи-практиканты начали смеяться над ним.
- А скажи, разве и писарь, господин Света, тоже? - спросил протоколист.
- И он, конечно.
- А господин уездный начальник? - ехидно и злобно спросил писклявый
практикант.
Господин Пайя смутился, в нем на один миг начали бороться тот прежний
господин Пайя, для которого окружной начальник был существом высшим, и
новый, переродившийся господин Пайя, зараженный наукой. Победил этот
последний, и он решительно сказал:
- И господин уездный начальник.
- Наш господин уездный начальник - обезьяна? - подкинул вопрос
писклявый практикант.
- Я не говорю, что он обезьяна, а что он произошел от обезьяны!
- Хорошо, - продолжал ехидно практикант, - если не он, то его отец или
дед был обезьяной, и он, значит, все равно обезьяньего происхождения! Не так
ли?
Господин Пайя промолчал, так как и сам вдруг немного испугался своей
теории. Но когда практикант еще раз повторил вопрос, ему ничего другого не
оставалось делать, как настаивать на своем.
Практикант, конечно, передал все это писарю, а писарь - уездному
начальнику.
- Ах, будь он неладен, - ответил на это глава уезда, - то-то я вижу, он
в последнее время как свихнулся.
- Совсем свихнулся! - подтвердил уездный писарь.
Немного погодя в канцелярию вошел господин Пайя, съежившийся от страха,
так как он уже знал, что все его слова переданы начальнику канцелярии.
- А, это ты? - рявкнул начальник, когда тот переступил порог. - Правда,
что ты меня перед всем персоналом называешь обезьяной?
- Нет, клянусь богом, господин начальник! - начал робко господин Пайя.
- Да как же нет, когда все говорят?
- Я не о вас говорил, а значит... о всем роде человеческом...
- Какой там еще род человеческий, какое дело мне до рода человеческого,
когда ты обо мне говорил, и о моих родителях, и о моих предках.
- Э-это... - начал, запинаясь, господин Пайя, - это... весь род