"Фрэнк О'Коннор. Быль о коммивояжере" - читать интересную книгу автора

замечаниям Чарли понял, что никакого дружеского отношения ожидать не
приходится, и перепугался окончательно.
Вызвапи кучера. Тот поволокся на трибуну так, словно вот-вот упадет и
умрет. Его ответы, произнесенные голосом страдальца, едва достигали ушей
присяжных.
У него был кучерский способ внушать расположение, он обращался к суду,
точно проводник, ведущий группу туристов из Америки на экскурсию по озерам
Килларни.
Он демонстрировал места, где ощущает боли, словно исторические
достопримечательности. Что же касается возмещения, заявил он, то, будучи
человеком маленьким и не от мира сего и не имея ни малейшего понятия о
деньгах как таковых, он целиком и полностью полагается на несомненное
благородство господ путешествующих.
Кронин и Линнейн в своих расчетах не ошибались, уразумел Чарли.
Презренная кучерская метода была ему ясна. Кучер прибеднялся.
К счастью, через четверть часа выяснилось, что судья имел в виду совсем
другое дело и спутал кучера с возчиком ручной тележки, сбитым на
железнодорожных путях. Майкл Дан, пытаясь наставить его милость на путь
истинный, нарушил приличия, допустив намек, что судья не знает разницы
между двуколкой и двухколесной тележкой, а она все же есть, хотя и
невелика. Судья оскорбился и начал вымещать зло на ком попало. Он
подобрался на скамье так, словно занял огневую позицию и сейчас
расстреляет в зале каждого десятого.
- Был бы рад, если бы адвокатура усвоила, что я нахожусь в здравом уме,
- огрызнулся судья.
- Простите, ваша милость, - сказал Дан, - но я ни на минуту не
полагал...
- И хотя я, может быть, не так молод, как адвокатура, я все же знаю
разницу между двуколкой и двухколесной ручной тележкой, - прервал его
судья и сопровождал допрос кучера уничижительными замечаниями до тех пор,
пока тот не взвыл во весь голос, позабыв свою роль. Атмосфера экскурсии
мигом рассеялась без остатка.
Вот она, судейская хитрость! Очередь Чарли близилась, чувствовал он
себя все скверней, все растерянней.
Но когда он побрел к свидетельскому возвышению, на него сошло внезапное
и счастливое озарение. Он произнес клятву дрогнувшим голосом так, что всем
стало ясно:
вот наконец человек, понимающий, что произносит.
Судья глянул на него, как дитя на новую игрушку.
Чарли низко поклонился судье (и тот настолько удивился, что поклонился
в ответ), затем (уже не так низко)
поклонился присяжным, одарил их покоряющей улыбкой и, скрестив ноги,
сел. В миг озарения он постиг, что суд несчастен, суд изнывает от скуки, а
Чарли знал:
единственное лекарство от скуки - это купить что-нибудь. Вся страна с
ума сходит от скуки, потому что обречена считать каждый пенс. Выразите
вашу веру в жизнь и обязательно купите интерес к предстоящим событиям!
И Чарли принялся соблазнять присяжных своей басней, на которую не
поддался бы ни один юрист. Он отвечал не на те вопросы, что ему задавали,
а на те, что должны были задать, он распоряжался вопросами, словно они