"А.Ф.Окулов. Апокрифы древних христиан " - читать интересную книгу автора

смерти и воскресении Иисуса; вокруг "ядра" группировались речения Иисуса и
притчи, библейские пророчества о мессии, эпизоды из жизни Иисуса,
соответствующие этим пророчествам ("да сбудется реченное..."), рассказы о
чудесах, им совершенных. Складывается своеобразное сочетание поучения и
рассказа, характерное для евангелий, вошедших в Новый завет, и для ряда
евангелий, в него не включенных, в частности для евангелий иудео-христиан.
В христианских общинах существовали люди, записывавшие поучения,
рассказы и объединявшие отдельные блоки традиции в единое повествование. В
Послании к Эфесянам сказано, что одних Христос поставил апостолами, других -
пророками, иных - евангелистами, иных - пастырями и учителями (4.11).
Интересно появление в этом послании "евангелистов". В Первом послании к
Коринфянам при перечислении призваний христиан упомянуты пророки, апостолы,
учители, но "евангелистов" нет, так как в то время господствовала устная
передача "благой вести" пророками и апостолами. В Послании к Ефесянам
апостолы и евангелисты уже разные люди. Вероятно, это и были те христиане,
которые производили записи традиции и ее обработку; записи эти должны были
заменить авторитет устного предания. Сопоставление евангельских текстов - и
признанных и непризнанных церковью - ясно показывает авторское творчество
(композиция, отбор эпизодов и речений, стиль изложения), но реальные
евангелисты не считали себя авторами. Новозаветные евангелия в греческом
подлиннике называются "по Матфею" (в значении - согласно Матфею), "по Марку"
и т. д. Имя непосредственного
ученика Иисуса (или другое авторитетное имя) "освящало" писаный текст.
Люди, записавшие евангелия, искренне верили, что излагают учение, переданное
теми, кто слышали проповеди Иисуса, а сами оставались анонимными {27}.
Возможно, первые записи, хотя и передавали "благовестив", не носили
названия евангелий: так, писатель Юстин (сер. II в.) упоминает речения
Иисуса и "воспоминания апостолов". Последние, по-видимому, означали
евангелия (Апология. 1.14-15). Но постепенно за подобными писаниями
закрепилось наименование "евангелие" - писаная "благая весть". Наряду с
евангелиями новозаветного типа существовали и такие, где не было единой
канвы повествования; они содержали поучения, религиозно-философские
рассуждения, речения Иисуса, связанные определенной внутренней идеей.
Примером таких евангелий могут служить Евангелие от Фомы и Евангелие от
Филиппа, переводы которых приведены во второй части книги.
Один из важных вопросов, стоящих перед исследователями истории
возникновения христианской литературы, - это вопрос об абсолютной и
относительной хронологии дошедших до нас писаний первых христиан, и прежде
всего евангелий. Наиболее детально изучен вопрос о датировке канонических
евангелий, хотя точных сведений установить не удалось. Поскольку в этих
евангелиях содержатся пророчества о страшной гибели Иерусалима {28}, можно с
уверенностью сказать, что написаны они были после его разрушения, т. е.
после 70 г. Ряд исследователей связывает сам факт записи евангелий с этим
событием: один из них писал, что Евангелие от Марка было создано для того,
чтобы "возродить надежду" {29}.
Евангелие от Марка единодушно считается в науке самым ранним из
канонических евангелий, хотя церковная традиция ставит его на второе место.
Предполагается, что автор третьего евангелия, начиная его словами "Как уже
многие начали составлять повествование о совершенно известных между нами
событиях..." (Лк. 1.1), имел в виду Евангелие от Марка, которое он хорошо