"Эдвард Олби. Все кончено (Пьеса в двух действиях) " - читать интересную книгу авторакакие мы безнравственные, а заодно расскажи и о себе.
Дочь (сжав зубы, с ненавистью). Эта женщина ворвалась в наш дом и увела... моего... отца! Жена (после паузы, не грустно, а немного устало, может быть, опустошенно). Да. А моего мужа. Ты не забыла? (Вздыхает.) В этом вся разница. Может, у твоего красавчика есть люди, которые заботятся о нем, для которых он не безразличен. Меня это не интересует. Должно бы интересовать тебя, но тоже вряд ли. А мне... не безразлично, что происходит здесь. Эта женщина любит моего мужа - как и я, и он был с ней счастлив - как и со мной. Она добрый, хороший человек и действует не из зависти и не из отвращения к самой себе... Дочь (снова близка к ярости). ...как некоторые?! Жена. ...Да, как некоторые. Дочь (словно застрявшая пластинка). Как ты?! Как ты?! Как ты?! Жена (на мгновение закрывает глаза, словно отключая звук). Если ты пороешься в той груде обломков и мусора, в которую ты превратила свою жизнь, возможно, ты и найдешь там крошку чувства, которая тебе объяснит, почему она нам своя. Нет? Потому что она любит нас. А мы любим ее. Дочь (низким, грубым голосом). А меня ты любишь? Пауза. (Громче и напряженнее.) Кто-нибудь меня любит? Жена (не может сдержать короткого смешка, потом говорит серьезно). А ты кого-нибудь любишь? круто поворачивается, открывает дверь и с грохотом захлопывает ее за собой. Друг (удивленно, в то время как Жена, вздыхая, берет Любовницу за руку). Неужели она пойдет вниз? Пойдет и расскажет все репортерам? Жена (искренне). Не знаю. Не думаю; впрочем, не знаю. (Смеется, как раньше.) Я засмеялась потому, что все это так невероятно. У меня была тетушка, дама угрюмая, впрочем, на то были свои основания. Она умерла, когда ей было двадцать шесть лет, вернее, у нее умерло сердце или что там у нас управляет душой. С виду-то она продолжала жить и прекратила наконец существование в шестьдесят два года, в автомобильной катастрофе. Она каталась с утра на лошади, брала препятствия и возвращалась в своем роскошном прогулочном автомобиле. Знаете, такой старый автомобиль с откидным верхом и со стеклом между передним и задним сиденьем. Она была в галифе и котелке и в желтом шарфе с булавкой в виде лисьей головы. Вдруг резкий поворот - и врезалась прямо в хлебный фургон. Представляете, весь этот металл, бензинная вонь, картонные коробки на шоссе, сдобные булочки и кровь, и ее юное сердце, умершее, когда ей было двадцать шесть, вырывается наконец из ее шестидесятидвухлетнего тела. (Короткая пауза.) "Кто-нибудь меня любит?" - спросила она однажды, давно, когда мне было лет девять или десять. В комнате находилось несколько человек, но все, кроме меня, привыкли к ее манере. "А ты кого-нибудь любишь?" - спросила я в ответ и заработала пощечину! Потом мы плакали - и она и я. Я - не от боли, а от... обиды, она - от того и другого: и от обиды, и от боли. |
|
|