"Джеймс Олдридж. Мой брат Том" - читать интересную книгу автора

официальной обстановке.
- Тем не менее вы в мундире, - заметил ему отец.
Джо Коллинз в 1937 году все еще носил старинную форму австралийской
конной полиции: белые лосины, черный мундир, черные сапоги и остроконечную
каску. Была у него и верховая лошадь, и каждый год, во время торжеств по
случаю Дня АНЗАКа*, который у нас больше любого церковного праздника походил
на религиозную церемонию, Джо возглавлял парад ветеранов войны, красуясь на
великолепной кобыле, точно сошедшей с картины Жерико. Как-то раз,
испугавшись городского оркестра, она прянула вбок и едва не сломала себе
хребет, но ее спасло то, что Джо был первоклассным наездником.
______________
* Австро-новозеландский корпус, сражавшийся в Европе в первой мировой
войне.

Конный полицейский едва ли может служить символическим образом
Австралии: ведь даже в "Вальсе Матильды", подлинном австралийском гимне,
выражены не слишком ласковые чувства скваттеров по отношению к конной
полиции. Но Коллинза вдохновляла эта фигура старинного блюстителя порядка.
Жестокий самодур, пока в седле, он, спешившись, превращался в труса, и мы
все разделяли высокомерное презрение, с которым относился к нему отец.
Однажды Коллинз пытался затоптать отца копытами своей лошади; это было,
когда отец вместе с клиентом, шотландцем-ломовиком, шел выручать двух
лошадей последнего, незаконно задержанных полицией. Перепуганный шотландец
едва успел увернуться от копыт, но отец и не подумал бежать. Он наотмашь
ударил по лошадиной морде и крикнул Коллинзу:
- Я вас привлеку к суду за превышение власти, данной вам соизволением
ее величества королевы Виктории!..
Ни от кого другого Коллинз бы этого не стерпел, а тут пришлось
стерпеть: он понимал, что на суде отец из него котлету сделает при помощи
законов, по части которых он дока и с которыми даже судьи обязаны считаться.
- В мундире-то, может, и правда не стоило, - пробурчал уязвленный
Коллинз. - А я вот насчет чего: отдали бы вы Локки его корыто...
- Какое корыто? - спросил отец.
- Известно какое... Корыто, которое было в доме, что сгорел.
- Вы что же, хотите сказать, что это корыто находится у меня?
- Кто-то его взял, мистер Квэйл. Локки сказал мне...
- Том! - крикнул отец. - Иди сюда с блокнотом и карандашом, будешь
записывать все, что здесь говорится. - Он снова обратился к Коллинзу: - Если
вы обвиняете меня в похищении корыта, Коллинз, имейте в виду, что у нас
существуют законы, карающие не только за клевету, но также за оскорбительные
и порочащие высказывания. Том, записывай каждое его слово!
- Так вы же отдали это корыто на анализ.
- На экспертизу, - презрительно поправил отец. - Да, у меня имеется
заключение специалистов, касающееся этого корыта. У меня имеются все
фактические данные.
- А корыто где?
- Том, запиши! Косвенное обвинение в укрывательстве. По собственному
его утверждению, он явился сюда в качестве частного лица. Скажите, Коллинз,
на каком основании вы требуете, чтобы я указал вам, где находится
оцинкованное корыто Локки Макгиббона? В ваших же интересах не советую вам