"Илья Олейников. Жизнь как песТня " - читать интересную книгу автора

колоссальных убытках, нанесенных государству достаточно скромными на первый
взгляд артистическими суточными. - И где же выход?
Вот тут-то и наступала развязка.
- Выход есть! - торжественным тоном спасителя провозглашал Кипренский.
- Да что вы говорите? Ну и какой же? - вскидывался начальник, уже
потерявший всякую надежду на спасение отечественной экономики.
- Господи! - удивлялся Кипренский. - Ну, вы как маленький, ей-богу.
Элементарный! Если мы сыграем наши шестьдесят концертов не за месяц, как
запланировано, а скажем, дней за пятнадцать, то мы уже имеем прибыль не
менее трехсот девяноста рублей. А если добавить туда же еще и расходы на
проживание в отелях (тут он делал начальнику явный комплимент, потому что
та срань, в которой мы жили, с трудом тянула даже на хижину дяди Тома), то
в таком случае мы вообще сэкономим тысченки полторы. Согласитесь, денежки
немалые!
- Ну не могу же я, в самом деле, в гостиницу вас бесплатно заселить.
От меня-то что зависит? - недоумевал начальник.
- Очень многое! - выходил на финишную прямую Яков Исидорыч. - Если вы
дадите разрешение на проведение в районе не двух концертов в день, как
записано в нашем маршрутном листе, а как минимум четырех - Минфин скажет
вам спасибо. Это я вам ответственно заявляю.
- И все?
- И все!
Начальник облегченно вздыхал и, радуясь тому, что все так замечательно
завершилось, подписывал подобное (кстати, категорически запрещенное тем же
Минфином) разрешение, искренне полагая, что тем самым действительно
поддержал чуть было не пошатнувшееся из-за такой ерунды материальное
благополучие родной державы. По окончании церемонии Кипренский, долго не
отпуская, мял начальственную ладошку, преданно смотрел в глаза и приглашал
на концерт. Начальник обещался непременно заглянуть и, как правило, не
приходил. Но Кипренскому это уже было глубоко безразлично - заветное
разрешение приятно согревало карман. Однако в нашей поездке отработанный
прием чуть было не дал сбой. Секретарем по культуре оказалась женщина.
Такая типично партийная дама. Губки бритвочкой, мужская стрижка и черный
двубортный костюм. Сжав свои змеиные губки, она сухо выслушала краткий
социологический обзор и дала разрешение. Кипренский прижался мясистым ртом
к партийной ручке и привычно пригласил на концерт. А дама ему:
- А я слышала, что вы халтуру привезли.
На что Яков Исидорыч, не давая ей опомниться, с лета отвечает:
- А я слышал, что вы живете с ассенизатором!
Попрощался и вышел. А вечером раздался звонок. Звонил партайгеноссе
Ленконцерта. Тот самый, который ходил в обком просить за Кипренского чуть
ли не ежемесячно.
- Яша, - спросил он, - это правда?
- Скажи, что именно, и я развею все твои беспочвенные сомнения! -
несколько витиевато отозвался Яков Исидорыч.
- Да я про эту стерву из райкома. Правда? Ты что, действительно
сказал, что она живет с ассенизатором?
- Откуда такая осведомленность? - поразился Кипренский. - Еще и дня не
прошло!..
- Телефонограмма пришла, - вздохнул партайгеноссе. По всему