"Илья Олейников. Жизнь как песТня " - читать интересную книгу автора

Закончив свой короткий монолог, он посмотрел на меня и, протянув пять
рублей, сказал:
- Ну-ка, молдаванин, сбегай в лабаз и возьми пару флаконов чего-нибудь
вашего.
Я сбегал, принес, народ выпил, и зажатость как рукой сняло.
Вы только не подумайте, что Учитель применял эту порочную практику на
каждом занятии. Конечно, нет.
Но сдачу каждого экзамена мы всегда отмечали пышно и бравурно,
собираясь у него дома, где и досиживались частенько до самого утра.
Надо сказать, что Евгений Яковлевич был замечательным рассказчиком.
Рассказывать он мог часами. Каждая история была интересна и занимательна,
но больше всего в память врезалась одна. История о двух великих актерах -
Алексее Диком и Николае Грибове. Артисты - в своей сущности дети, а дети,
как известно, любят играть. Дикий и Грибов не составляли исключения из
этого ряда, только игра, которую они для себя придумали, носила, как бы это
помягче сказать, достаточно странный характер. Называлась она "Две
столицы", и условия ее были до примитивности просты: огромная
железнодорожная карта Москва - Ленинград, выцыганенная Диким по случаю у
наркома путей сообщения, и много выпивки. Огромная эта карта расстилалась в
не менее огромной диковской гостиной поверх ковра. Играющие зажмуривали
глаза, затем несколько раз прокручивались на месте и, раскрутившись до
головокружения, тыкали пальцем в карту. От утыканного пункта отсчитывалось
расстояние до Москвы, после чего километраж переводился в граммы и
немедленно выпивался. Такая вот незатейливая детская игра. Не стоит и
говорить, что до конечной остановки, то есть до Питера, играющие так ни
разу и не добрались, так как обычно уже к Бологому напивались так, что их в
пору было выносить из поезда. Чем еще была хороша эта игра, так это тем,
что в ней никогда не бывало победителей. Равно как и проигравших.
Как-то поздней ночью, когда пьяный их паровоз вовсю мчался по
дистанции и уже довез своих плохо соображавших пассажиров куда-то в район
города Калинина, тишину прорезал телефонный звонок. Алексей Денисович, еле
добравшись до трубки, с трудом выговорил: "У аппарата".
- Товарищ Дикий! - раздался вежливый до тошноты голос. - Вас беспокоят
из приемной Сталина. Иосиф Виссарионович ждет вас через полчаса. Машина уже
у подъезда.
В трубке раздались короткие гудки. Очумевший Дикий, понимая, что
приход к вождю в столь непотребном виде в лучшем случае грозит сроком, и
притом немалым, ринулся в ванную, панически соображая, что бы предпринять
для молниеносного отрезвления, приговаривая только: "Господи, только бы
пронесло, сам свечку пойду поставлю!" Он нюхал нашатырь, обливался ледяным
душем, опять нюхал, затем опять обливался - и так много раз, пока наконец
не почувствовал необыкновенную легкость внутри себя и абсолютную готовность
к встрече с вождем мирового пролетариата. Ровно через тридцать минут он
стоял у сталинского кабинета. Перекрестился втихаря, чтобы никто не видел,
и вошел. Вождь глянул на него исподлобья, а затем, ни слова не говоря,
скрылся за бархатной занавеской. Не было его достаточно долго, и можно
только представить, какие невеселые думы посещали опальную голову Алексея
Денисовича в его отсутствие. Наконец Сталин появился. В руках он держал
початую бутылку коньяка и два огромных пузатых бокала с изображением серпа
и молота. Поставив бокалы на стол, он тщательно протер их рукавом кителя и