"Маргарет Олифант. Окно библиотеки ("Карета-призрак" #2) " - читать интересную книгу автора

его речь прервал мой собственный голос, хотя мне казалось, что я молчу. "Где
мое окно? Где же тогда мое окно?" - повторял голос. Я круто повернулась, не
отпуская руки мистера Питмилли. При этом мне бросилась в глаза по крайней
мере одна знакомая вещь: большая картина в широкой раме на дальней стене.
Что же все значит? Что? Я опять повернулась к восточному окну, к этому
дневному свету, странному и лишенному теней, который окружал сиявший огнями
зал, похожий на мыльный пузырь, готовый вот-вот лопнуть, - словом, на что-то
ненастоящее. Настоящей была знакомая мне комната, где висела эта картина,
где стоял письменный стол, где сидел он, обратив лицо к свету. Но где же
свет, где окно, через которое свет проникал? Голова у меня кружилась. Я
подошла к знакомой картине, а потом зашагала в другой конец комнаты - туда,
где было окно... где не было окна... где окна не было и в помине. "Где мое
окно? Где же мое окно?" - повторяла я. И все время не сомневалась, что все
это сон, что и эти огни, и эти занятые беседой люди - часть какого-то
театрального представления, что все здесь ненастоящее, кроме заглядывавшего
в окно бледного дня, который замешкался, желая посмотреть, как этот дурацкий
мыльный пузырь лопнет.
- Дорогая, дорогая моя, - суетился мистер Питмилли, - не забывайте, что
вокруг люди. Вспомните, где мы находимся. Не кричите, не пугайте вашу
тетушку Мэри. Давайте уйдем отсюда; идемте, дорогая моя юная леди. Вы
посидите минутку-другую, придете в себя, а я вам принесу лед или немножко
вина. - Он похлопывал мою руку, лежавшую на его руке, и озабоченно
заглядывал мне в лицо. - Боже правый, я и подумать не мог, что все так
выйдет! - выдохнул он.
Но я не позволила мистеру Питмилли увести себя. Я снова подошла к
картине, смотрела на нее и ничего не видела, потом вернулась к
противоположной стене в безумной надежде, что стоит проявить настойчивость,
и окно найдется. "Мое окно, мое окно!" - твердила я.
Меня услышал один из профессоров, стоявший поблизости. "Окно? -
проговорил он. - Вас ввела в заблуждение имитация на фасаде, симметрично
лестничному окну. Настоящего окна здесь никогда не было. Это место закрыто
книжным шкафом. Многие и до вас поддавались на этот обман".
Казалось, его голос доносится откуда-то издалека и никогда не умолкнет,
зал качнулся, и вокруг меня закружился водоворот ослепительных огней и
оглушительных звуков, а дневной свет заглядывал в открытое окно и темнел,
ожидая, когда все это кончится и мыльный пузырь лопнет.

5

Домой меня отвел мистер Питмилли, или, вернее, это я отвела его домой,
ухватившись за его руку и легонько подталкивая в спину. О тете Мэри и обо
всех остальных я и думать забыла. Мы вышли на улицу. Я была без плаща и без
шали, руки голые, голова непокрыта, на шее жемчуг. По улице сновал народ,
прямо у меня на пути стоял тот самый мальчишка из булочной и кричал кому-то:
"Гляди, гляди, как вырядилась!" Его слова отлетали от меня, как отлетел от
окна камень. Не обращая внимания на зевак, я поспешно пересекла улицу следом
за мистером Питмилли.
В открытых дверях стояла Джэнет и, как могла, старалась разглядеть дам
в парадных туалетах. Увидев, как я перебегаю дорогу, она вскрикнула, но я
прошмыгнула мимо, взбежала по лестнице, по-прежнему толкая перед собой