"Маргарет Олифант. Окно библиотеки ("Карета-призрак" #2) " - читать интересную книгу автора

Тетя Мэри не выпускала меня из виду, глаза ее блестели, иногда в них стояли
слезы, и столько в них было печали, что я чуть не заплакала, но тетю я
жалела больше, чем себя. А потом я кинулась к ней и снова и снова
спрашивала, чтоМГ это там в окне и кто он; умоляла рассказать все, чтоМГ ей
известно, и когда она сама его видела, и как это произошло, и чтоМГ значит
"женщины нашей крови"?
Тетя Мэри ответила, что не может сказать, как это случилось и когда;
произошло это, когда должно было произойти, не раньше и не позже, и так
бывало со всеми. "То есть с теми, - добавила она, - кто похож на нас с
тобой". А чем мы отличаемся от других? Тетя Мэри только покачала головой и
ничего не ответила.
- Рассказывают... - начала она и осеклась. - Ох, душечка, постарайся
обо всем этом забыть, знать бы мне раньше, какая ты! Рассказывают, жил
как-то один студент, и были ему его книги дороже, чем любая из женщин.
Душечка, пожалуйста, не смотри на меня так. Подумать только, о чем мне
приходится с тобой говорить!
- Так он был студент! - воскликнула я.
- И одна из нас, женщин, но, наверное, не такая, как мы с тобой, а
дурного поведения... Впрочем, кто знает, может быть, ни о чем дурном она и
не думала? Она махала и махала ему из окошка, чтобы он перешел через дорогу,
а знаМГком было то самое кольцо; но он все не шел. А она сидела у окошка и
все махала, пока не прослышали ее братья, а они были люди скорые на
расправу, и тогда... Ох, душечка моя, хватит об этом!
- Они убили его! - вырвалось у меня. Я схватила тетю Мэри за плечи и
стала трясти, а потом отшатнулась. - Ты меня обманываешь, тетя Мэри, - я его
видела еще вчера: он такой же живой, как я, и молодой!
- Душечка моя, душечка! - вздохнула тетя Мэри.
Долгое время после этого я не желала разговаривать с тетей Мэри, но она
держалась рядом, стараясь не оставлять меня одну, и неизменно в глазах ее
светилась жалость, потому что то же самое повторилось и на следующий вечер,
и на третий. И тут я решила: больше мне этого не выдержать. Я должна что-то
делать - знать бы только что! Раз там все время темно, значит, что-то нужно
делать. Мне приходили в голову дикие идеи: под покровом ночи потихоньку
выйти из дома, достать лестницу, вскарабкаться и попытаться открыть окно;
может быть, даже взять в помощники мальчугана из булочной, - а потом голова
у меня начинала идти кругом, мне казалось, что я все это уже сделала, и я,
словно наяву, видела, как мальчик приставляет под окно лестницу, а потом
слышала его крик: "Ничего здесь нету!"
О, как она медлила, эта ночь, как было светло: все видно, и негде
укрыться, и ни одного затененного местечка ни на той стороне улицы, ни на
этой. Мне не спалось, хотя и пришлось лечь в постель. Глубокой ночью, когда
темно повсюду, но не здесь, я очень осторожно спустилась вниз по лестнице -
только раз на площадке у меня под ногой скрипнула половица, - открыла дверь
и выскользнула из дома.
Вокруг ни души: вся улица, от аббатства до Западного порта, пуста,
деревья похожи на призраки, тишина жуткая и все видно как днем. Если хотите
узнать, чтоМГ такое настоящая тишина, то ищите ее не утром, а такой вот
ночью, в час, когда еще не восходит солнце, когда нет теней, но все видно
как днем.
Мне не было дела до медлительного хода минут; час ли, два - какая