"Маргарет Олифант. Окно библиотеки ("Карета-призрак" #2) " - читать интересную книгу автора

стоит только...
- Дать пенни какому-нибудь мальчишке, чтобы он запустил в окошко
камнем, и посмотреть, что получится, - подхватила леди Карнби.
- Я не уверена, что мне так уж хочется удовлетворить свое
любопытство, - ответила тетя Мэри.
Тут гости зашевелились, и мне пришлось выйти из своей ниши, открыть
дверь и проводить вереницу старых дам вниз, к выходу. Мистер Питмилли подал
руку леди Карнби, невзирая на то что она вечно оспаривала каждое его слово,
и общество разошлось. Тетя Мэри со старомодной любезностью проводила гостей
до лестницы, а я спустилась вместе с ними вниз и убедилась, что у двери их
ждет горничная. Вернувшись в гостиную, я застала тетю Мэри в моей нише. Она
смотрела в окно. Потом приблизилась ко мне и спросила:
- А ты, душечка, что ты обо всем этом скажешь? - Вид у нее был
задумчивый.
- Ничего. Я все время читала, - ответила я.
- Не сомневаюсь, душечка, и не очень-то это вежливо с твоей стороны, но
притом я уверена, что ты слышала все до единого слова.

2

Стоял июньский вечер; мы давно успели пообедать, и в зимнюю пору
горничные уже закрывали бы двери и ставни, а тетя Мэри собиралась бы
подняться наверх, в свою спальню. Но за окнами еще не померк дневной свет;
солнце с его розовыми бликами давно уже скрылось, и все окутали
неопределенные жемчужные тона - это был дневной свет без дня. После обеда мы
прогулялись по саду, а затем вернулись к своим обычным занятиям, как мы их
называли. Тетя читала. Пришла почта из Англии, а с ней и любимая тетина
"Таймс". "Скотсмен" служила ей утренним развлечением, а "Таймс" - вечерним.
Что касается меня, то моим обычным занятием в это время дня было
ничегонеделание. Я, как всегда, с головой погрузилась в книгу, но, несмотря
на это, замечала все, что творится вокруг. По широкому тротуару шли люди, их
голоса достигали открытого окна, проникали в мои книги и мечты, иногда
заставляли рассмеяться. Тон речи, ее легкое однообразие или, скорее,
напевность, "малость корявый" выговор - все это было для меня в диковинку и
вызывало приятное ощущение праздника. Порой прохожие рассказывали что-то
забавное; за случайной фразой часто таилась целая история. Вскоре, однако,
людей стало меньше, шаги зазвучали реже, голоса - тише. Дело шло к ночи,
хотя ясный, мягкий дневной свет не спешил погаснуть.
И пока длился этот замешкавшийся вечер, пока тянулись его нескончаемые
часы, долгие, но не утомительные, и казалось, что все вокруг заколдовано и
дневной свет никогда не померкнет, а жизнь на улице никогда не замрет, я то
и дело бросала нечаянный взгляд в сторону таинственного окна, о котором моя
тетя и ее друзья вели спор, и спор довольно глупый - как я чувствовала, хотя
даже самой себе не решалась в этом признаться. Окно это совершенно случайно
привлекло мое внимание, когда я на минутку вынырнула, чтобы глотнуть
воздуху, из потока неопределенных мыслей и впечатлений, наплывавших извне и
зарождавшихся внутри меня.
Прежде всего я сделала для себя открытие: нет бессмысленней
утверждения, будто это не окно, то есть не настоящее живое окно. Что же они,
эти старики, смотреть смотрели, а видеть не видели? За стеклом вдруг