"Жан Оливье. Поход викингов " - читать интересную книгу автора

Жан Оливье

Поход викингов

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

Глава I

ВОЗВРАЩЕНИЕ ЭЙРИКА РЫЖЕГО

Мальчики прижались к скале и перевели дух. Старший, Лейф, повернулся к
брату. Его смелое лицо стало суровым от напряжения.
- Мужайся, Скьольд! До вершины уже недалеко, а моя шапка полна яиц.
Океан ревнив. Слышишь, брат, как он ревет, словно бык?
В его ясных зрачках заиграли веселые огоньки, смягчив резкие очертания
носа, крепко вылепленных скул и широкого подбородка. И он с облегчением
засмеялся, как бы гордясь своими мускулами, своей ловкостью и
сообразительностью, которые помогли ему преодолеть крутую стену, нависшую
над фьордом, - безраздельное и неоспоримое владение чаек, тупиков и морских
ласточек. Ослепительно белые зубы сверкали, как у молодого волка. Улыбка
раздвигала сочные губы, резко выделявшиеся на матовом лице. Он медленно
обвел взглядом бескрайнюю даль, будто желая запечатлеть в памяти всю
необъятную Вселенную, окаймленную тонкой линией туч.
На горизонте небо и море, казалось, покачивались, сливаясь воедино.
Безмятежное спокойствие воздуха и морских просторов нарушалось лишь
равномерными набегами волн. С глухим рокотом они разбивали свои пенистые
гребни о серые рифы Боргарфьорда.
- Ну как, Скьольд, отдохнул? Карабкайся за мной, не бойся!
- Дай мне отдышаться, Лейф. У меня все руки в крови и кружится голова.
Так недолго и разбиться об эти проклятые скалы. Я не могу двинуться с места.
Лейф сунул за пазуху шапку с яйцами и протянул брату руку:
- Неужели ты боишься, викинг?
- Нет, Лейф, я просто выбился из сил.
Лейф опять засмеялся, да так громко, что вспугнул чаек, вивших гнезда в
расселинах скалы.
- Скьольд, Скьольд, - продолжал он, - спой во весь голос песню Рагнара
Лодброка, и кровь, как огонь, снова побежит по твоим жилам. Никогда не
забывай, Скьольд, сын Вальтьофа, что ты из породы ярлов, презирающих
усталость и страх. Пой, брат! Пой громче!
Скьольд рассмеялся вслед за братом и запел. Казалось, слова знаменитой
песни бросали вызов береговым утесам, беспредельному морю, крикливым чайкам.
Мальчика увлек ритм песни. Голос его крепчал, становился все громче, звонче
и разносился над каменным хаосом до самого небесного купола, омытого
весенними грозами:
Я гибну, но мой смех еще не стих.
Мелькнув, ушли дни радостей моих.
Я гибну, но пою последний стих. (Здесь и далее стихи в переводе Д. М.
Горфинкеля.)
Выражение восторга преобразило его доброе, с тонкими чертами лицо,
озаренное какой-то необычайной мягкостью, которая струилась из глубины его