"Жан Оливье. Поход викингов " - читать интересную книгу автора Эйрик Рыжий повернулся к Бьярни. "Как по-твоему, - спрашивал его
взгляд, - не пора ли уже сказать им все, что мы думаем?" Веселый и озорной огонек зажегся в серых зрачках Бьярни Турлусона. Не в силах сдержаться, Лейф обеими руками схватил руку Эйрика Рыжего: - Эйрик! Скажи же! Значит, море не кончается у шхер Гунбьерна?... - Море, мой мальчик, беспредельно, "а шхеры Гунбьерна - всего лишь камешки среди неизведанного океана... Мы сами решили, что эти скалы - граница океана. Мы были недостойны крови викингов, наших предков, да и сердца наши, должно быть, одряхлели. - О Эйрик! Я тоже так думал! Говори же скорее, с чем ты вернулся? Ты открыл для нас новые земли? - Больше того! Я обрел сам и вдохну в вас силу и мужество, чтобы идти вперед, все вперед и вперед. В поисках новых морей! Говоря это, Эйрик с удивлением подумал, что обращается только к этому мальчику с пытливыми глазами. Между сердцем отважного викинга и сердцем Лейфа протянулась незримая нить крепче якорной цепи. - Именем Фрейи, клянусь, я это знал! - с восторгом воскликнул Лейф. - ТЫ открыл за шхерами Гунбьерна большую землю! Расскажи нам о ней. Как ты ее назвал? - Ты прав, мальчик. Там в самом деле оказалась большая земля. Двое суток мы плыли вдоль ее берега к северу, и все время, насколько хватал глаз, чередовались мысы и бухты. Но мы вынуждены были повернуть назад, ибо путь нам преградили ледяные горы, высокие, как утесы. Итак, мы открыли большую землю, где в изобилии водятся медведи и тюлени, а в долинах растет густая трава. Вот почему мы назвали эту землю Гренландией. И вдруг долго сдерживаемое волнение прорвалось. Толпа закидала Эйрика Рыжего вопросами. Все говорили одновременно. Может ли там расти ячмень? Много ли рыбы в тамошних водах? Долго ли там лежат снега? Придется ли отвоевывать эту землю у коренных обитателей? Тысяча вопросов, теснивших друг друга, как овцы у водопоя. Глум воспользовался общим возбуждением и уполз на четвереньках. Хоть он еще не совсем пришел в себя, но понял, что прибытие Эйрика Рыжего сильно поколебало положение Рюне Торфинсона. Длинное и просторное жилище Торфинсонов было единственной деревянной постройкой в Исландии. Двадцать лет назад старый Рюне за дорогую цену вывез из Норвегии еловые бревна. "Деревянный дом", как его теперь называли, свидетельствовал о прочном благосостоянии семьи Торфинсонов и служил как бы символом их могущества. Не успел Глум Косоглазый миновать изгородь, отделявшую двор от дороги, как к нему во всю прыть кинулся кривоногий Хаук Свинопас. - Не входи, Глум! Не входи! Там Торстейн. Он остервенел от злости. Я видел его глаза, когда он входил в дом. Они вращались, как мельничные жернова. - Хаук понизил голос: - Мне кажется, Глум, у него сейчас бешенство берсерка (Берсерк - свирепый воин, приходящий в исступление и одержимый припадками безумия. Согласно поверью, воин, в которого вселился берсерк, делался неуязвимым.): на губах выступила пена, и он кусает свой щит. Глум Косоглазый молча скривил губы - это у него означало улыбку. Уж если ярость Торстейна пригнала его сюда, Эйрик, как он ни силен, должен теперь поостеречься. Раз сын Рюне Торфинсона покинул свое убежище во фьорде |
|
|