"Георгий Осипов. Подстрекатель " - читать интересную книгу автора

Панк-рок меня не удивил, но сперва обнадежил. Я наткнулся на фото "Секс
Пистолз" впервые на страницах журнала Болгарской Культуры ЛИК. Литература,
Искусство, Кино, кажется оно расшифровывалось так. Пластинки панк-рокеров,
тем более плакаты, не стоили на балке ничего или максимум "Чирикман", ну от
силы "пятнарик".
Рогатые холопы с усами и чванливые евреи из музбакланства гнушались
вида блюющих сопляков с булавками. Тогда еще образу рок-стар соответствовал
христообразный козел с бородкой и животиком, желательно с флейтой у рта, или
чтобы на животе висела гитара-урод с двумя грифами. Одного им мало было.
Так что, когда залетные юноши (в двух шагах от горячих рельс в
Афганистан) блеяли заученный текст про хиппачков, под стенкой у меня в
спальне уже стояли свежие Buzzcocks, Wayne County (туалетная любовь,
yeah-oh-yeah), первый "Пистолз", который где-то, скорее всего еще на Западе,
уже успели запилить. Мне приносил Синила (тот, что даст против Азизяна
показания) и первый Clash, но я не принял, быстро распознав в них хитрожопую
коммерческую группу. Вообщем-то конец семидесятых прошел для меня весело и
забойно. Я провел эти годы потешаясь и рискуя, в кругу проверенных
мракобесов. Потом панк умер и его, выражаясь фигурально, кадавр, как обычно,
принялись мастурбировать младшие братья флейтистов и гитаро-уродов. Как
всегда, обосрали последние, и без того нечеткие, привлекательные черты.
Поздно усераются наши бунтари. Так престарелые советские мещане вдруг
собираются на "историческую родину".
Без тени зазнайства вижу себя с черными колючками волос и подведенными
глазами, стоя дающим в рот зав.отделом искусств одной (Азизян знает)
библиотеки. Длинноногой блондинке в плохих очках, с волосами цвета мочи. Я
вафлил ее под "Belsen Was Agas" и "сттюардесса" в ее руке с обручальным
кольцом на обезьяньем пальце обжигала одно мое бедро. Как говорится "была у
Мухаммедова и другая музыка - по фамилии Музыка". (ударение на второй слог -
прим.ред.). Она походила на тогдашнюю любовницу Рода Стюарта, шведскую
модель Бритт Эклунд. В день своего тридцатилетия - 9-го сентября 1979 года.
Сорок лет спустя с того дня, когда прозвучали слова Гитлера: "Отныне мы
будем отвечать на каждый снаряд снарядом, и на каждую бомбу бомбой".
Завотделом явно не доставало простреленной каске на голове. Английский
кретин Джонни Роттен мешал мне сосредоточиться, фальшиво варавя про "лагерь
смерти" Бельзен, и, когда бухая Лили Марлен (она начала пить еще в
библиотеке) откинулась на трофейную немецкую подушку, я поставил Тину
Чарльз.
Тогда же, вскоре приехал из Харькова Акцент. Он там поступил. В
Харькове оседали многие, недоскакавшие до Москвы, молодые головастики,
поднятые со взбаламученного дна дьявольских заливов и кривых бухт Днепра,
иллюзией карьеры, эмансипации: В тот раз Акцент привез в своем портфеле
уникальную вещь - журнал западных панков. Номер полностью состоял из
перепечаток на разных языках. Свежеиспеченный харьковский студент морщил
угреватый нос и никак не мог понять, зачем он мне нужен. Синила брал у меня
потом это издание и таскал показывать своему тренеру, тот якобы должен был
его купить, если понравится, но я то знал, что тренер педоватого Синилы,
мастер спорта Згадов, служит в КГБ и журналом интересуется по долгу службы.
Акцент! Кличку придумал, конечно, я, потому что Акцент картавил. Азизян
наверняка знал об Акценте что-нибудь компрометирующее. Акцент похоже знал
что-то аналогичное про своего соученика. "У него имеется одна мечта", -