"Георгий Осипов. Подстрекатель " - читать интересную книгу автора

мучителей. Азизян был обут в сравнительно новые коры своего старшего брата
Коршуна, на Нападающем была обувь поплоше. Многократно омолаживаемая
гуталином, она перестала издавать блеск, покрылась морщинами, сделалась
эластичной, его ступню в синем носке она облегала, как прямая кишка большой
палец...

Уток в кабак не пускают,
Говорят им: насрите здесь.
Крякают утки, летают.
Так день их проходит весь.

Нападающий ни с того ни с сего вдруг нервно и немузыкально рассмеялся.
Хорошо еще, что он не начал молиться, с ним и такое бывало. Тот, кому
доводилось присутствовать при молитвах Нападающего, уже не мог воспринимать
этот мир как прежде - отчаянье и отвращение створаживали его кровь, клейкой
ватой забивали грудь и горло. Увидеть молящегося Нападающего было все равно,
что услышать пение сирен, или стать невольным свидетелем змеиного
совокупления. Когда он, вобрав словно мошеночку свой подбородок, начинал
мазать ладошкой покрытый испариной лоб, сведенные плечи и волосистый сегмент
груди, вы окончательно понимали, что единственный способ избежать
губительного гипноза этого упыря можно только одним способом -
притворившись, как жук, мертвым.
Азизян, снова было заладивший свое: "вечно, блядь, вечно", смолк,
приосанился и счел своим долгом подчеркнуто прокашляться. В Азизяне никак не
угасала надежда "засадить", согласно формуле Акцента, "бабе" сегодня ночью
на диване Нападающего, под статуэткой "Колхозница с поросятами".
- Ты что? - спросил я у Нападающего.
- Та вспомнил насчет Насильника...
- Что ты вспомнил?
- Ну как про него Кирьян рассказывал, шо насильник на Октябрьские
устроил дебош, покидал в деревянную парашу два шиньона, приемник "Океан", а
потом еще привалил их там шлакоблоком...
- А-а, - я вспомнил эту историю, потом еще, кажется, он утопил и
прозрачное белье своей жены, которое ей прислала сестра Фая...
- Ну, - Нападающий был уверен, что ему удалось разрядить обстановку.
От меня не ускользнула гримаса живейшего интереса на лице Азизяна,
когда я упомянул вскользь об интимных тряпках жены Насильника. Сейчас он
потребует адрес захоронения. Как же, ведь прошлым летом, когда
демобилизовался Миша-Казачек, наш друг, не моргнув глазом, разменял мои
диски на несколько пар женских трусиков, несколько смутив этим туповатого
фарцовщика Мишу. И взбесив меня.
"There's no Law beyond Do What Thou Wilt" - кажется этот завет Зверя
666 в русском переводе для Азизяна читается так: "Сказал отдам - значит
отдам".
- Ну шо? Куда теперь пойдем? - Азизян интересовался так, будто мы ходим
и пробуем в автоматах где вкуснее.
- Знаешь, Шура, - предложил Нападающий, - кабаки скоро начнут
закрываться, из них начнет вываливать толпа, вот в ней мы кого-нибудь и
подснимем, так что погнали обратно к "Интуру".
- Только низом, по трамвайной линии, - попросил я, ощупывая на груди