"Денис Осокин. Ангелы и революция (Вятка 1923) " - читать интересную книгу автора

Я и Маркулан, вытянув ноги и глядя на черные деревья, просидели так
целую вечность. Слов тогда было сказано мало и много выкурено папирос.
Правда, Маркулан рассказал мне о своей могилевской сестре Вере и рассказ
почему-то закончил словами: женись на ней.
Когда мы встали и собрались уходить, кот все еще сидел под нашей
скамьей и, едва различимый, глядел на нас сквозь решетку отсыревших брусьев.
Вот ты-то и пойдешь со мной, - сказал Маркулан и взял паразита за
шкирку.
Я засмеялся и предложил назвать его Жирной Сволочью, а Маркулан
посмотрел на него и сказал: Пусей назову, а то, что он сволочь, это и так
видно.
И втроем мы пошли из сада туда, где горели фонари.


Единственная радость

Александру Палычу Буравцеву было сорок восемь лет, и работал он бог
знает где. Волосы у него вились как проволока и не думали седеть. Александр
Палыч имел пронзительный голос, который все время срывался, и, если надо,
мог так изматерить, что лучше не вспоминать.
Александр Палыч был довольно хмур в обращении со своей женой, Тамарой
Юрьевной, но, бывало, лежа рядом на кушетке, изловчится и неожиданно схватит
жену за бока - знаете, как это бывает - пальцами между ребер.
Тамара Юрьевна орет как десять смертей, а у Александра Палыча лицо
светится, и сам он смеется счастливым, прямо ангельским каким-то смехом.
Жене щекотно, истошно и весело, но, ясное дело, она бы предпочла это
издевательство прекратить. Так она и кричит, задыхаясь: Прекрати,
прекрати!..
Но Александр Палыч никак не унимается: Баян, ты мой баян, - веселится
он.
Прекрати, прекрати!.. - колотит ногами несчастная Тамара Юрьевна.
Наконец Александр Палыч отпускает жену, вздыхает, мрачнеет и произносит
с видом, в угрюмой серьезности которого трудно усомниться: Молчи, Маня,
может быть, у меня это единственная радость в жизни.
Блики единственной радости еще долго гуляют по его лицу. Мы многого не
знаем, но знаем наверняка, что Александр Палыч и Тамара Юрьевна друг с
другом живут хорошо, вот уже много лет. Мы подозреваем, что Александр Палыч
все-таки лукавит насчет единственной радости, хотя так, как он говорит,
конечно, тоже может быть.
Они всегда вместе, как только выдастся свободная минута.


Рай

Черноморец идет, черноморочку ведет, -

слышим мы, как поют за стеной.

Ой рай, ты мой рай, -