"Пол Остер. Храм Луны" - читать интересную книгу автора

вспоминая былые дни, а потом он со своим семейством поспешил туда, куда они
направлялись. С тех пор я не видел его и не слышал о нем, но, скорее всего,
мысль написать эту книгу впервые пришла ко мне именно тогда, после той нашей
встречи четыре года назад, именно в тот момент, когда Циммер смешался с
толпой и скрылся из виду.
Когда я прибыл в квартиру Эффинга, миссис Юм усадила меня на кухне и
угостила чашечкой кофе. У мистера Эффинга сейчас небольшой утренний отдых,
объяснила она, и до десяти часов он будет спать. А пока что она рассказала
мне о моих новых обязанностях, о том, когда здесь принято завтракать и
обедать, сколько времени я должен ежедневно проводить с Эффингом, и так
далее. Как она выразилась, она обеспечивает Эффингу "телесный комфорт":
одевает, помогает вставать утром и укладывает спать вечером, бреет и водит в
туалет. Что же касается меня, то моя работа будет более сложной и менее
определенной. Меня наняли не совсем как друга-компаньона, но все-таки как
кого-то в этом роде: неравнодушного служащего, готового избавить его от
монотонного одиночества.
- Видит Бог, ему недолго осталось, - сказала миссис Юм. - По крайней
мере мы должны сделать так, чтобы в последние дни он не чувствовал себя
совсем несчастным.
Я ответил, что понял.
- Ему будет веселее, если рядом будет кто-то молодой, - продолжала
она. - Да и мне тоже.
- А я просто очень рад, что у меня теперь есть работа.
- Ему вчера понравилось, как вы говорили. Он сказал, что вы хорошо
отвечали на его вопросы.
- Вообще-то я, по правде говоря, и не знал, что ответить. Иногда его
нелегко было понять.
- Еще бы. В его голове всегда что-то этакое варится. Он слегка не в
себе, но маразматиком его не назовешь.
- Уж это точно, ему палец в рот не клади. Похоже, я у него буду ходить
на задних лапках.
- Он сказал мне, что у вас приятный голос. Это очень неплохо для
начала, поверьте.
- Удивительно. Не могу себе представить, чтобы он употребил слово
"приятный".
- Может, он и не говорил именно этого слова, но ясно имел это в виду.
Сказал, что ваш голос напоминает ему голос какого-то знакомого.
- Надеюсь, хорошего знакомого.
- Насчет этого он мне не сказал. Тут одна из его особенностей: мистер
Томас никогда не скажет тебе того, чего не хотел бы. Скоро вы сами увидите.
Моя комната находилась в конце длинного коридора. Она была маленькой и
скромной, с одним окном, выходящим на переулок, - нечто вроде монашеской
кельи. Такая аскетичность была мне хорошо знакома, и я быстро свыкся со
спартанской обстановкой: старая железная кровать с вертикальными стойками по
углам, комод и книжный шкаф во всю стену, заполненный в основном книгами на
французском и русском. Была здесь и большая гравюра в черной полированной
раме, изображавшая сцену из мифологии: много человеческих фигур и
нагромождение архитектурных деталей. Как оказалось, это была черно-белая
копия одного из живописных панно Томаса Коула из серии "Летопись Великой
страны", наглядной саги о расцвете и упадке культуры в Новом Свете. Но это я