"Пол Остер. Храм Луны" - читать интересную книгу автора

полуфразе и сказал:
- По поему, хватит, мистер Фогг. Стало уже скучновато, а нам нельзя
терять время. Надо кое-что сделать и кое о чем позаботиться.
Я понятия не имел, о чем он говорит, но с радостью водворил книгу на
место и стал ждать новых указаний. Они меня весьма разочаровали.
- Спустись на улицу, - велел Эффинг, - и купи на углу "Нью-Йорк Таймс".
Миссис Юм даст тебе денег.
- И это все?
- Все. И поторопись. Нельзя больше тянуть с этим.
До того дня Эффинг не проявлял ни малейшего интереса к текущим
событиям. Мы с миссис Юм иногда обсуждали их за столом, но старик никогда не
высказывал своего мнения. Теперь же ему только новости и были нужны, и
следующие две недели я каждое утро прилежно читал ему "Нью-Йорк Таймс".
Больше всего было сообщений о войне во Вьетнаме, но Эффинг хотел слышать и
обо всем остальном: о дебатах в Конгрессе, о трех выстрелах в Бруклине,
поножовщине в Бронксе, биржевых сводках, о книжных новинках, результатах
баскетбольных матчей, землетрясениях. Но ничего из этого вроде бы не
предполагало той поспешности и требовательности тона, которым я было
отправлен за газетой в тот день. Ясно было: старик что-то задумал, но я ума
не мог приложить, что бы это могло быть. Он подходил к делу издалека, ходил
кругами вокруг своих намерений, играл с ними, как кошка с мышкой. С одной
стороны, он старался запутать меня, но в то же время его хитрости были
настолько прозрачны, словно он призывал меня быть начеку.
Каждый раз мы завершали наши утренние чтения газет тщательным
просмотром страниц некрологов. Они, казалось, привлекали внимание Эффинга
больше всех остальных статей, и порой меня удивляло, насколько пристально
следил он за этими бесцветными сообщениями. Крупные промышленники, политики,
капитаны кораблей, изобретатели, звезды немого экрана - все они занимали его
внимание в равной степени. Шел день за днем, и постепенно мы стали посвящать
некрологам все больше времени. Некоторые из них Эффинг заставлял меня
перечитывать по два-три раза, а в те дни, когда смертей было немного, он
просил меня читать оплаченные объявления, напечатанные мелким шрифтом в
самом низу страницы. Джордж такой-то и такой-то, шестидесяти девяти лет,
любимый муж и отец, оплакиваемый родными и друзьями, будет предан земле
сегодня в час дня на кладбище Скорбящей Богородицы. Эффингу никогда не
надоедали эти скучные перечисления. Наконец, после того, как почти две
недели мы оставляли некрологи напоследок, старик абсолютно перестал
прикидываться, что интересуется остальными известиями, и попросил меня сразу
переходить к странице некрологов. Я никак не отреагировал на такую перемену,
но когда он после очередного изучения списка умерших отказался от дальнейших
чтений, я понял: мы достигли поворотного пункта.
- Ну, по-моему, мы теперь знаем, как они составляются, а, молодой
человек? - спросил он.
- Кажется, да, - ответил я. - Мы проштудировали их явно достаточно,
чтобы уловить основной принцип.
- Гнетущая информация, ничего не скажешь. Но я решил, что небольшая
разведка не помешает перед тем, как мы приступим к нашему делу.
- Какому делу?
- Мое время приближается. Любому идиоту ясно.
- Я, конечно, не думаю, сэр, что вы будете жить вечно. Но вы уже