"Пол Остер. Храм Луны" - читать интересную книгу автора

судьба. Ну да ладно. Я просто рассказываю тебе факты, а ты уж воспринимай их
как хочешь. Та ночь не осталась без последствий. Можно было бы и не говорить
об этом, но прошло немало времени, прежде чем я узнал, что это были за
последствия. Тридцать лет прошло, тридцать, почти целая жизнь.
Последствия... Так-то, молодой человек. От последствий никуда не денешься,
хочешь ты того или нет.
Мы с Бирном отправились поездом. Через Чикаго и Денвер до
Солт-Лейк-Сити. В то время это было бесконечно долгое путешествие, и когда
мы наконец туда добрались и сошли с поезда, у меня было чувство, что я
протрясся в нем целый год. Был апрель 1916 года. В Солт-Лейк-Сити мы
отыскали проводника, но чуть позже в тот же день - только подумай - он обжег
себе ногу в кузнечном цехе, и нам пришлось искать другого. Дурное это было
предзнаменование, по началу об этом никогда не задумываешься, просто
продолжаешь делать то, что намеревался. Человека, который нам достался,
звали Джек Скорсби. Бывший кавалерист, лет сорока восьми - пятидесяти,
старожил в тех краях. И нам сказали, что он хорошо знает всю округу, лучше
всех. Пришлось поверить на слово. Я ведь никого не знал из тех, с кем
разговаривал, и они могли наболтать мне все что им вздумается, им-то было
все равно. Для них я был просто чужаком, богатым желторотым новичком с
далекого Востока, и что за нужда им была со мной церемониться? Вот так все и
получилось, Фогг. Нам ничего не оставалось, как слепо довериться судьбе и
понадеяться на лучшее.
Насчет Скорсби у меня сразу возникли подозрения, но нам так не
терпелось наконец добраться до цели, что мы решили не тратить время. Скорсби
был низенький, грязный человек; напоминал волосатого бычка, вымазанного в
навозе, и ржал, как лошадь, но говорил всегда дело, этого у него не отнять.
Он наобещал нам показать такое, что видели лишь сам Господь Бог да
"эндейцы". Понятно было, что он здорово привирает, но наше любопытство все
равно разгоралось с каждым часом. Мы развернули на гостиничном столе карту и
обговорили маршрут, по которому пойдем. Скорсби вроде бы знал, что к чему, и
то и дело вставлял свои замечания, бормотал что-то в сторону, чтобы
похвастаться своими знаниями: сколько лошадей и ослов надо взять, как вести
себя с мормонами, как обходиться почти без воды на юге. Понятно, что он
считал нас идиотами. Сама задумка отправиться поглазеть на ландшафт казалась
ему совершенно дурацкой, а когда я сказал ему, что я художник, он чуть не
расхохотался. И все же мы вроде как заключили выгодную сделку и ударили по
рукам. Я понадеялся, что у нас все наладится, надо только притереться друг и
другу.
В ночь пред тем, как тронуться в путь, мы с Бирсом сели поговорить. Он
показал мне свои приборы для наблюдений. Я, помню, был тогда в каком-то
приподнятом настроении, когда тебе вдруг начинает казаться, что все пойдет
по-новому и очень хорошо. Бирн объяснил мне, что нельзя определить своего
точного положения на земле, не соотнеся его с какой-то точкой на небе.
Что-то там сделать с триангуляцией - это тригонометрическая съемка, - с
техникой измерений, как следует сейчас уже не помню. Однако эта головоломка
насчет пространственной ориентации меня привлекала и привлекает до сих пор.
Человек не может определить, где он находится на земле, безотносительно Луны
или какой-нибудь звезды. Все начинается с астрономии, а уже потом идут карты
местности. Если подумать об этом как следует, мозги наизнанку вывернутся.
"Здесь" существует только относительно "там", а не наоборот. Рядом с нами