"Владислав Отрошенко. Наряд Мнемозины " - читать интересную книгу автора

возле канатов, целовались, поглядывая на море.
- Слава богу, доехали, Адочка!
- Сегодня же будем купаться, и вы будете мне позировать вон на тех
камнях!.. Где ваш арбалет, Демиург Александрович?
- К черту арбалет! У меня есть рондаш и фрамея!
Эквилибрист бесстрашно выплясывал на канате, крутил на нем сальто ("Ах,
Тимофей, осторожно! - вскрикивала Аделаида Ивановна. - Вы свалитесь в
пропасть... Боже, какой смельчак!"). Дрессировщик медведей снял с подножки
дворничиху и поставил ее на обочину, лицом к морю, чтоб она тоже
порадовалась вместе со всеми.
Место для ночевки у моря обитатели вишневого автомобиля выбирали долго:
то оно не нравилось кавалеру - ему нужен был пологий бережок и высокие
сосны, то дрессировщику - ему хотелось раскинуть на берегу шапито, и он все
высматривал подходящую площадку, то Аделаиде Ивановне, которая искала
"живописную бухточку", - даже дворничиха постучала однажды в стекло железным
налокотником и указала пальцем на уютное селение с полуразрушенной башней на
горке, куда, по ее мнению, следовало бы свернуть. И только к вечеру, когда
пробудившийся космос уже рассматривал белеющими зрачками забытые им за день
детали земных пейзажей, штурвальный, умело проехав по узкой, пылившей
дороге, кое-как просочившейся к морю сквозь жесткий кустарник и лабиринт
валунов, заглушил мотор. Место понравилось всем. Это был небольшой
заостренный мыс с россыпью каменных островков вокруг; длинный, покрытый
засохшей травой и мелкими деревцами отрог спускался к его основанию, образуя
гигантские, наплывавшие друг на друга ступени, - самой широкой и ровной была
верхняя, которую тут же облюбовал дрессировщик: едва только сняли с крыши
багаж, он похлопал по плечу обливавшегося потом эквилибриста и, не обращая
внимания на его усталость, распорядился:
- Перетаскивай наверх, Тимоша... Устроим сегодня представление в честь
Демиурга Александровича и Аделаиды Ивановны, - добавил он немного погодя,
когда эквилибрист уже взвалил на плечи здоровенный баул; сам он взял в одну
руку помятый портфельчик с серебристым замком, другою - сграбастал с
подножки дворничиху и двинулся в гору вслед за канатоходцем.
Кавалер тем временем разжег на берегу костер и хлопотливо бегал вокруг
него; подсовывал дровишки, становился на четвереньки - дул изо всех сил на
маленькие, подпрыгивающие огоньки; когда пламя наконец занялось,
взметнувшись выше самого кавалера, он отскочил от костра, отдышался и так же
суетливо принялся греметь котелками, тарелками, чайниками, стараясь
оттеснить Аделаиду Ивановну от картонного ящика с консервами.
- Нет-нет, драгоценная герцогиня, не надо мне помогать, - настаивал
он, - ужин сегодня будет готовить Арнольдик!
И он действительно приготовил ужин: быстро и ловко сварил в котелке уже
пригревшихся и задремавших в клетках дрессировщика мелких зверушек... о
боже! Ты сама теперь дремлешь, моя Мнемозина, и что-то бормочешь во сне...
Он сварил картофельный суп, приготовил два чайничка кофе, нарезал тонкими
ломтиками консервированное мясо, и когда раскладной алюминиевый стол,
заставленный бумажными салфетками, уже был накрыт, кавалер принес из
багажника печенье и бутылку вина.
- Тимоша! Тимоша! - закричал он, завидев эквилибриста, спустившегося к
автомобилю за очередным ящиком. - Садись за стол, мы тебя приглашаем!
Эквилибрист только выругался в ответ, сплюнул под ноги и, навьючив на