"Ю. Эвола. Языческий империализм" - читать интересную книгу автора

реальностью, а не чистым идеалом или абстрактным законом).
Все это - план основных этапов завоевания государства и Пути к
могуществу. Наивность грубой силы, риторика идеальности и "Вечного Закона",
относительность и двусмысленность динамической игры идей-сил, мифов
"отечества" и "нации", необходимость в поддержк е власти снизу - все эти
различные ограничения - подобно восходящему солнцу, разгоняющему туман и
ночных призраков- должны быть рассеяны могущественной реальностью высшего и в
действительности более чем человеческого индивидуума, который, в конце концов,
станет тождественен могуществу самого "Сверхмира".

НЕВОЗМОЖНОСТЬ ДЕМОКРАТИЧЕСКОГО САМОУПРАВЛЕНИЯ

Но вернемся к либерализму.

Мы вскрыли тот компромисс, которым определяются его жалкие попытки
утвердить "вечный закон" свободы. Компромисс, превращающийся в чистое
противоречие когда, при передвижении проблемы от индивидуума к обществу, вслед
за законом свободы утверждается другой "вечный" закон: закон равенства. Как
можно не понимать, что при равенстве не может быть никакой свободы? Что
нивелирование возможностей, идентичность прав и обязанностей, деспотизм
закона, основывающегося исключительно на количестве, делают свободу
немыслимой? Повторим еще раз: истинная свобода существует только в иерархии, в
ра зличении, в непреложности индивидуальных качеств. Она существует только
там, где социальные проблемы решены таким образом, что ситуация
благоприятствует полной реализации человеческих возможностей, основываясь на
идеале дифференциации и, следовательно, н еравенства, чему античная кастовая
система служит совершенным образцом. Кроме того, истинная свобода существует
только тогда, когда смысл верности, героизма, жертвы сможет возобладать над
мелкими ценностями материальной, хозяйственной и политической жизн и.
Но рассмотрим подробнее поверхностно-бессмысленный характер
анти-имперских установок.
В них утверждается, что демократия есть самоуправление народа. Суверенная
воля - это воля большинства, находящая свое свободное выражение в выборах и в
символе представителя, преклоняющегося перед общественными интересами.
Но если настаивать на "самоуправлении", то нужно проводить различие между
теми, кто правит, и теми, кем правят, так как еще нет ни одного государства, в
котором воля большинства не концентрировалась бы в отдельных личностях,
назначенных для "управления". Эти личности, и это очевидно, выбираются не
случайно: ими становятся те, в ком признаются большие способности и также
истинное или мнимое превосходство над остальными, и, следовательно, они
рассматриваются не просто как рупор масс, а как люди, содержащие в себе
принцип автономии и законодательной инициативы.
Так в лоне самой демократии обнаруживается анти-демократический фактор,
который она тщетно пытается скрыть через принципы избирательного права и
санкций народа. Мы говорим "тщетно", потому что превосходство превосходящих
выражается в том, что они могут признавать истинную ценность и даже
иерархизировать различные ценности, т.е. устанавливать подчинение одних
другим. Только вышеназванный демократический принцип ставит все д ело с ног
на голову, потому что решение (будь то в выборах или в санкциях) в определении
того, что является высшей ценностью, предоставляется массам, т.е. условной