"Федор Панферов. Бруски (Книга 3) " - читать интересную книгу автора

- Дунька-аа! - закричал он, весь сотрясаясь, видя перед глазами
железный, с обтертым углом наконечник сковородника и вспоминая, что вот
как-то так же - случайно, неожиданно - был убит Николай Пырякин. -
Дунька-аа! - раздирающе прокричал он еще раз и перекинул ногу через порог
амбара.

3

Они подходили к Широкому Буераку, но с них были сорваны красные, как
маки, флажки, а на переднем развевалось черное полотнище, кричащее угрозой,
предупреждением, местью, - так тракторы, разминая, коверкая колеистые
дороги, вошли в село, сопровождая телегу, запряженную парой лошадей.
В телеге лежал, вытянувшись и став еще более лядащим, Николай Пырякин,
а в ногах у него, свеся большую лохматую голову, сидел Захар Катаев.
- Прикончили. Ах, псы, стервецы! - шептал он. - Радость у тебя
омерзение к людишкам отбила: со всеми на радостях целоваться лез. - И Захар
который уже раз, приподнимая грязное полотенце, всматривался в синее вздутое
лицо Николая Пырякина...
Было совсем раннее утро. Захар всю ночь ехал впереди, осматривая
дорогу, боясь поломанного моста, топи, а Николай - позади, замыкая колонну
тракторов. И утром Захар, как всегда, пропустив мимо себя колонну,
поровнявшись с телегой, прокричал:
- С добрым утречком, Коля... сокол, мастер ты наш - золотая ручка!
И не получил ответа: Николай лежал в телеге наискось с петлей на шее.
Петля была накинута на шею, а концы веревки привязаны к ногам, ноги круто,
плотно притянуты к спине, правая рука подогнута, а левая крепко вцепилась в
иаклеску...
- Тихо сделано, тихо, - бормочет Захар. - Кто бы это, а? - И снова
напряженно думает он, перебирая личных врагов Николая. "Тихий ведь больно
был. Какие враги у такого человека! Ах, мерзавцы! Кто ж, а? - И вдруг он
догадался и чуть не вскрикнул: - Яшка! Он, поганец!" - и ярко припомнил, как
совсем недавно у Вонючего затона на "Брусках" он случайно столкнулся с Яшкой
Чухлявом. Яшку только что изгнали из коммуны, как прокаженного, за попытку
выкрасть из детского дома Аннушку, дочь Стеши, - выкрасть, чтоб заставить
смириться Стешу, прийти к нему. Настиг и выследил его Николай Пырякин. И вот
Захар снова столкнулся с ним. Яшка упал на землю и, колотясь о нее головой,
выл.
- Дядя Захар, места себе не сыщу. Удавиться бы, а силов не хватает.
- Глупой! - пожалел его тогда Захар и приподнял за плечи. - Ты иди. При
народе умойся... и мы тогда тебя примем. А землю чего башкой колотить?
Земля - она земля и есть.
Так тракторы вошли в Широкий Буерак и, сорвав торжество колхозников,
выстроились в ряд у церквешки, а поодаль, наваливаясь на ограду, пузырились
керосиновые баки, и запах керосина, масел впервые за долгую жизнь Широкого
Буерака разносился по улице, тревожа людей, напоминая им о том, что надо
решать: не решив теперь же, можешь проиграть, очутиться на отшибе,
погибнешь, как гибнет зерно, случайно упавшее на дорогу.
И все ждали - вот на маленькую, только что отстроенную трибуну
взберутся те, кто привел тракторы, скажут последнее решающее слово, и как
скажут - тому, стало быть, и быть, не миновать. А они не выходили. Третий