"Федор Панферов. Бруски (Книга 3) " - читать интересную книгу автора

Гнилом болоте, себя, Кирилла Ксенофонтовича Ждаркина, стремящегося в
одиночку завладеть миром и все больше утопающего в житейской трясине? Может
быть, он боялся, как бы снова не пришлось вернуться туда - к одинокому
дворику, к своей конюшне, к своим загончикам, и там снова класть печи из
белой глины, носить посконные штаны, отращивать бороду?
Возможно, эти развалины смутно напоминали ему прежнего Кирилла
Ждаркина, как кандалы напоминают борцу-каторжанину пешие этапы. Ясно же он
видел за этими полуразрушенными трубами другое: Русь, огромные пространства
страны, усыпанные сгорбленными избами, изрезанные колеистыми дорогами, а по
дорогам идут обутые в лапти, в деревянные колодки люди государства русского,
подданные православного царя белого. За ними, за этими белыми скелетами
печей он видел полчища "пушечного мяса", миллионы, пробужденные треском
канонад, гибель сотен тысяч на "славном поле брани" за "царя-батюшку".
И вот поднялись затоптанные люди... Поднялись, выпрямились. И годы...
годы суровой, напряженной борьбы. По всей стране ползла вошь - страну косил
тиф. Вся страна превратилась в поле битвы, каждый уголок был полит кровью,
каждая пядь земли бралась в остервенелом бою. Гибли, умирали славные, не
выдерживали слабые, бежали, прятались в лесных трущобах. Стонала,
распадалась, разваливалась страна под ударами голода, эпидемий, свинцового
града... и, несмотря ни на что, победили... А теперь? Может быть, теперь
вернуться к этим белесым памятникам, восстановить еще не разрушенные трубы
хуторов и пустить по колеистым дорогам нагую Русь... Или... еще один
напряженный прыжок - и тогда навсегда покончить с "маяками в бушующем
море"...
- Я как-то спрашивал Богданова: почему он здесь, а не в Москве? Теперь
я понимаю: надо ломать, перестраивать страну снизу. И может быть, ты,
Бритов, прав. Они могут посадить рабочую страну на голодный паек - вот те,
кто разогнал владельцев хуторов, но в ком еще бьется сила хуторянина.
- А я иной раз покруче думаю: огнем все спалить, - хмуро откликнулся
Бритов.
- Обозленный ты человек, - ответил Кирилл и перевел взгляд на реку
Алай.
Ни тропочек, ни дорог через поймы и болота не было видно. Только
местами, окружая озера, стелились залитые солнцем ковры камыша, трав,
мелкого перепуганного кустарника да выпячивались торфяные массивы.
Увидев озера, Кирилл ярко представил себе купающуюся утку.
- Фу, черт! - сказал он. - Как это я промахнулся?
- Где промахнулся? В наши дни промахнуться легко. Я вот тож... - Шилов
подошел к нему. - Буза там. - Он показал на село. - Ехать ли?
Напрямик село Полдомасово казалось совсем близко: в улицах были видны
разноцветные одеяния баб, толпы людей, а вон кто-то мчится верхом на лошади.
"Это, очевидно, вестовой оттуда... они там укрываются в болотах", - решил
Кирилл и посмотрел на Шилова.
У Шилова хлопали веки, как у мальца, который что-то хочет скрыть от
взрослого; картуз сполз на затылок, оголяя высокий красивый лоб.
- Непременно ехать. Смелые люди, что ль, перевелись в Союзе? - И Кирилл
первым сел в автомобиль.
- Форсить тут нельзя, - проворчал Шилов.
- Форсить тут действительно нельзя, - неопределенно кинул Кирилл.
Шилов толкнул Кирилла в спину.