"Алексей Иванович Пантелеев. Гостиница "Лондонская" " - читать интересную книгу автора

что ли, деловое отношение к житейскому, наблюденному материалу. То, что
однажды попало в записную книжку, должно быть использовано.
Лет десять - пятнадцать назад читаю только что вышедший на русском
языке роман Эльзы Триоле "Инспектор развалин". Там дело происходит в
послевоенной Германии, в маленьком полуразрушенном городке американской
зоны, в новогоднюю ночь, в дансинге.
И вдруг - батюшки! - что такое? - что-то знакомое! В разгар веселья в
зале появляется "человек со львицей на поводке"...
"Был перерыв между танцами. Человек пробирался в людском водовороте по
бурлящему руслу зала. Не знаю, как он ухитрялся найти проход и этой
тесноте... Львица шла на поводке за хозяином, мягко ступая большими лапами и
нюхая воздух... Публика - и мужчины в военном и женщины - находили все это
ужасно забавным, они только чуть-чуть отступали, смеялись, что-то
выкрикивали"...
На двух страницах описывается, как шли дрессировщик и львица через зал,
какие они были, дрессировщик и львица, как вела себя публика...
"Дойдя до другого конца зала, укротитель со своей львицей
остановился... Мы увидели, как львица вдруг встала на дыбы и положила
передние лапы через стойку прямо на мощную грудь кассирши. Кассирша
закричала страшным голосом, потонувшим в грохоте оркестра, загремевшего с
новой силой... Пары снова завертелись в безумном танце... Укротитель потянул
поводок, лапы львицы соскользнули с груди кассирши, срывая куски корсажа"...
Вот как иной раз жизненные наблюдения претворяются в художественный
образ. Не все ли, в конце концов, равно - Одесса или какой-нибудь
Розенкирхен, ресторан или дансинг, халат или корсаж?! Укротитель львов
вправе приехать со своим цирком куда угодно, и опять-таки куда угодно он
волен привести свою дрессированную львицу, а львица вправе наброситься -
тоже на кого угодно и разорвать что ей захочется - халат, корсаж или
парчовое платье.
Быть может, это мое свидетельство пригодится когда-нибудь, окажется
полезным ученым-литературоведам, занимающимся историей французской
литературы XX века.


6

Время было как будто веселое, беззаботное, безоблачное. Гремел джаз,
сыпался разноцветный дождь конфетти, на одесских заборах пестрели цирковые
афиши, студия ВУФКУ снимала фильм с десятилетней Гулей Королевой в заглавной
роли. Но не все было мирно и безоблачно в этом мире. Еще второго декабря, в
скором поезде "Минводы-Тифлис" я узнал, что накануне у нас в Ленинграде, в
Смольном, убили Сергея Мироновича Кирова. Через день-два в газетах появились
сообщения об арестах. Западный мир кое-как выкарабкивался из кризиса.
Набирал силы фашизм. Месяца полтора спустя, уже в Одессе, иду на главный
почтамт, перехожу бульвар и вдруг вижу - свесившееся чуть ли не до середины
улицы огромное полотнище красного флага с белым кругом посередине и с черным
пауком свастики в этом круге. Флаг был водружен на здании германского
консульства. Из утренних газет я уже знал о победе гитлеровцев на плебисците
в Саарской области.
А мы сидели каждый в своей комнате и писали сценарии.