"Михаил Пархомов. Мы расстреляны в сорок втором (Повесть о мужестве)" - читать интересную книгу автора

- И Тоня будет?
- Тоня? - Валентина гримасничает.- Нет, мы с ней разошлись, как в море
корабли. Она из себя строит...
Но дальше я уже не слушаю.

Тоня встречает меня в передней. Она похудела. На меня смотрят запавшие
серьезные глаза.
Мне повезло: я пришел в самый раз. Только сегодня Тоня вернулась. Как,
я не знаю, что за городом роют окопы? Мобилизованы сотни людей.
Она рассказывает о событиях последних дней. Открылись госпитали для
тяжелораненых, которых привозят с фронта. На железнодорожном и на речном
вокзале работают эвакопункты. Не стало соли, мыла и спичек. За керосином
очереди. Но самое страшное не это. Страшнее всего слухи. Всюду шепчутся.
Будто бы в Боярке, в тридцати километрах от Киева, высадился парашютный
десант, и все диверсанты одеты в милицейскую форму. Будто бы уже сдана
Винница. Слухи ползут, ползут...
- Если бы ты знал, как я ненавижу паникеров,- говорит Тоня.- Я бы их
судила по законам военного времени. Что, разве я не права? Я киваю.
Тоня работала чертежницей в проектно-конструкторском бюро. Там у них
было свыше ста человек. А теперь осталось меньше двадцати. Молодые на
фронте, пожилые ушли в ополчение. И только один крикун, который громче всех
кричал о бдительности и о том, что все должны оставаться на своих местах,
втихомолку - дворничиха видела - погрузил вещи на грузовик и ночью укатил из
города.
- Даже фикусы прихватил,- говорит Тоня,- объяснив дворничихе, что они
нужны для маскировки.
Тоня кривит губы в злой усмешке. Последнюю неделю она рыла окопы. Спать
приходилось на голой земле, питаться - зелеными помидорами. Несколько раз на
них налетали немецкие самолеты. Обстреливали из пулеметов. И было много
убитых.
Она умолкает. Я осторожно глажу ее руку. Мои пальцы задевают за твердые
бугорки мозолей. Милая, родная моя. Такая ты мне еще дороже. Сегодня я еще
сильнее люблю тебя.
- Почему бы тебе не уехать?- спрашиваю я осторожно.- Ты сама говорила,
что ваше бюро переводят в Харьков.
- Нет, я никуда не уеду,- говорит Тоня.- Не забывай, что у меня отец.
Ты ведь знаешь, он работает на электростанции. Кто же будет за ним
ухаживать?
Она права. Больше я не настаиваю.
- Только что я видел Валентину,- говорю я.- Встретил ее на улице с
каким-то военным возле кафе "Красный мак". Накрашенная, хохочет...
Тоня пожимает плечами.
- Это что-то вроде истерики,-говорит она.- Пусть это тебя не удивляет.
Решила, что настал конец света. Ну, а перед смертью, известно, не
надышишься...
- Ты ее оправдываешь?
- Я? Нет. У меня достаточно сил... Танцевать и смеяться, когда вокруг
столько горя? Нет...- она качает головой.- Знаешь, я как-то старше стала;
сама себя не узнаю.
Она снова задумывается. Молчит, сжавшись комочком на диване. Очнувшись,