"Еремей Парнов. Атлас Гурагона " - читать интересную книгу автора

сраженья, и только знаю...
- Что вы знаете? Что?
- Не смею...
- Моего прадеда Тимура никогда не вынуждали спрашивать дважды, дервиш.
Говори! - нахмурился гератский амир.
- Правнук превзойдет победоносного властелина мира. Тарнаба - это
только первый полет молодого орла. И прав молодой орел, никто не смеет
молчать, если он - великий воин - обращается с вопросом. Но может ли
ответчик называть имена, о которых даже помыслить нельзя дурно? - опустил с
показным смирением очи долу всеведущий мутакаллим.
- Если ответчик говорит правду, он может называть любые имена.
- Даже имя мирзы младшего брата, о великий амир Герата?
- Так это Абд-ал-Азиз хочет отнять у меня победу?!
- Могу я говорить? - прошептал калантар, придвинувшись почти вплотную к
мирзе.
- Да говори, все говори!
- И имя мирзы Мухаммеда-Тарагая, прозванного Улугбеком Гурагоном, я
могу называть?
- Говори все, что знаешь! Но берегись моего гнева, если в словах твоих
есть ложь. Я никому не позволю... Говори, калантар, не бойся. Только правду
говори.
- Хорошо, мирза. Вы так хотели. Я прибыл из Самарканда. Караван, с
которым я пришел, только входит в Герат. Не утолив жажды и голода, не
совершив омовения и не почистив платье, поспешил я в этот дворец с печальной
вестью. С печальной потому, что тайные интриги способны вызвать в
благородном сердце не только гнев, совершенно справедливый, надо сказать,
гнев, но и печаль. Так вот, мирза. В тот день, когда я покинул Самарканд,
правитель его, Улугбек Гурагон, обнародовал грамоту о победе при Тарнабе...
- Ну!..
- И грамота эта... Простите, мирза, даже язык не поворачивается
сказать... Грамота эта обнародована от имени одного Абд-ал-Азиза, вашего
младшего брата.
- Так... - Мирза подвинул подушку и угодил рукой в липкий гулаб. С
отвращением вытер клейкие нити о ковер. - Так, - сказал он, облизывая
губы, - значит, это правда?
- Правда, мирза. Рискуя жизнью, удалось мне достать черновик, на
котором Улугбек набросал первоначальный текст грамоты. Вот он, - калантар
достал из-за пазухи кожаный футляр и протянул его мирзе.
Тот лихорадочно раскрыл футляр и вытащил измятый листок шелковой
самаркандской бумаги. Он сразу узнал четкую, красивую вязь, уверенные точки
и черточки над буквами. Изысканный почерк насх, всюду, где положено,
проставлен знак забар! Сомнений быть не могло - это писал Улугбек, отец.
- Так! - прошептал принц. - Обо мне здесь не говорится ни слова. Будто
это не я командовал туменами на левом крыле, будто это не я...
- Выиграли битву при Тарнабе, - досказал за мирзу калантар.
- Что ж! - принц сжал кулаки. Он хотел сказать что-то еще, но только
пошевелил губами, как рыба, хватающая воздух.
- Верно, у мирзы, отца вашего, были веские причины поступить так, -
осторожно сказал калантар. - Можем ли мы, ничтожные, знать, в каких горных
высях витает крылатый дух его? Герат, Самарканд, соображения высшей