"Еремей Парнов. Атлас Гурагона " - читать интересную книгу автора

божеством".
"Существование сотворенных вещей, - писал мудрый Ибн Теймийя, - есть не
что иное, как существование Творца, все исходит из божественной сущности,
чтобы в конце концов в нее возвратиться".
А потом святой Абд аль-Кадир аль-Гилани основал первую общину суфиев -
орден кадирийя, единственным обрядом которого сделался зикр - славословие
Аллаху, которое следовало повторять до бесконечности вслух или мысленно,
ночью и днем, в гостях и дома, в беседе и трапезе.
Вот путь к божеству, дорога к прозрению, верное средство уничтожить
фан. Проводником же на этом пути пусть станут четки из ста зерен, по числу
имен Аллаха.
Идите же, суфи, в мир и знайте, что он только зеркало Бога, учите
других и не забывайте, даже мысленно славословя Аллаха, не забывайте, что
все вы в руках наставника, "как труп в руках обмывалыцика". Вы не
принадлежите себе. Вы зерна четок, которые перебирает наставник. Он -
носитель барака, таинственной власти, что переходит невидимо от шейха к
шейху, как искра от трута к труту. Первую же искру возжег сам Аллах и отдал
ее основателю ордена - первому шейху, святому.
И пошли, и пошли калантары по дорогам Востока, по пыльным и знойным
дорогам. Но среди всех орденов суфийских наиболее возлюбило небо орден
накшбенди. Молчаливых и постигающих, всезнающих, всеведущих. Суровый орден,
которому Аллах через посланцев своих - святых шейхов дал право и мощь
устранять всех, стоящих на пути божественной воли.
Идите же, калантары-накшбенди, живите подаянием правоверных,
довольствуйтесь малым, ибо мир лишь круги на зеркальной воде. Идите же,
славословьте Аллаха, и вы обретете дорогу к нему. Но помните, накшбенди, что
и славословя, станете держать открытыми глаза и уши. Все постигайте. Но нем
пусть останется ваш язык. Только наставнику, только доверенному брату
сообщите вы все, что узнаете на путях своих. И помните также всегда, как вы
помните имя Аллаха, что вы только трупы в руках обмывалыцика, только бусины
четок на шелковой нитке, связующей вас в братство. Наставник, шейх ордена,
старец суфийский, великий ишан - единая в мире иллюзий реальность. Веленье
его, мановение пальца... Вы все понимаете братьянакшбенди, с Богом, идите.
Ишак закричал горестно и безнадежно, когда ноздри его почуяли
сладостные запахи чайханы. Овес, распаренный горох, а то и влажный клевер да
еще, конечно, воду почуял ишак в синем и жирном дыме мангалов. Он даже
сделал попытку свернуть к чайхане, но суровый седок так пришпорил его
заскорузлыми каменными пятками, что в пустом ишачьем животе отдалось глухим
барабанным ворчаньем.
Калантар направил ишака прямо ко дворцу правителя. Путь этот хорошо был
знаком калантару. Долгие годы жил в том дворце богобоязненный мирза Шахрух -
сын железного старца Тимура, завоевателя мира, которого муллы льстиво
называли мечом пророка, а дехкане - повелителем. Когда же Тимур умер, то
все: и дехкане, и муллы, стали звать его просто Тимурлян, Тимур Ленг точнее,
что означает Тимур Хромой. Потому как и вправду он был хромым. И еще, если
только не лгут летописцы, властелин плохо владел поврежденной в каком-то
сражении рукой.

Глава вторая