"Кирилл Партыка. Час, когда придет Зуев" - читать интересную книгу автора

ногами стулья и, крепко прихватив тщедушного под локти и за поясницу, повели
его к выходу. Человек беспомощно дергался и крутил головой, но молчал. Волин
не успел разглядеть лиц странной троицы, но то, что сквозило в непреклонном
стремлении "жлобов" увести тщедушного из этого места, где формально еще
действовали человеческие законы, навело Алексея на страшную и, должно быть,
нелепую мысль, что того, третьего, повели убивать.
Выждав некоторое время, Волин вышел на улицу и, не оглядываясь по
сторонам, поспешил прочь.
Но домой ему не хотелось. Дома Волина ожидал привычный, безопасный,
тягучий и пресный вечер, а он жаждал чего-то нетривиального и потому, ступая
уже не совсем твердо, спустился в следующий подвальчик. Ему повезло. Здесь
не оказалось ни забулдыг, ни мордоворотов, ни громкой музыки, было уютно и
покойно, к тому же отыскался собеседник, парень лет двадцати семи, под
хмельком, но довольно симпатичный и разговорчивый, как выяснилось,
программист какого-то НИИ.
Они выпили рюмки по три-четыре и принялись обсуждать перспективы
спасения Родины от окончательного хаоса и краха, причем Волин упирал на то,
что мир, как известно, должна спасти красота, а программист более
придерживался технократических воззрений.
На середине фразы технократа приобнял за плечи незнакомый субъект, весь
какой-то выцветший и линялый, не забулдыга и не порядочный человек, так,
черт знает что... Извинившись, он поставил на их стойку свой стакан. Алексей
поморщился.
Тип ему сразу не понравился, хоть ничего чересчур отталкивающего в нем
не было.
И разговор он завел ни о чем, такой же бесцветный, как сам, хотя
сквозил в словах нового собутыльника едва уловимый, но совершенно непонятный
Волину интерес. Примазавшегося и собутыльником назвать-то было трудно,
потому что к стакану своему он почти не притрагивался.
"Что за черт, - досадливо подумал Алексей, - все клеится какая-то
дрянь. Покоя нет". Что подошедший тип - дрянь, Волин не сомневался, а вот
какая, догадаться никак не мог.
Пустая, но отдающая скрытым скользким интересом болтовня толклась и
толклась, пока программист не воскликнул: - Нет, ты послушай, мужик!..
Вот тут-то Волина и осенило. Да не мужик он! Гей. Отсюда и рука на
плече, и сдержанная приторность в манерах и речи. В последнее время эти
ребята не особо таились, и образ их успел запечатлеться в памяти Волина.
Тьфу! Алексея передернуло. Что-то такое, должно быть, отразилось на его
лице, по чему гей догадался, что его раскусили и ходить вокруг да около
незачем.
- Ребята, - сказал он, - тут есть один зальчик. Отдельный. Можно
интересно провести время. В зависимости от средств и желаний. Берите бутылку
и пошли.
- Куда? - так ничего и не понял наивный программист. Алексей выволок
его на улицу чуть не насильно.
- Ты чего? Сдурел?
- Ничего. Пока. Обратно не возвращайся!
Волин торопливо ушел. На душе у него было тоскливо. Вместо приятного,
расслабляющего отдыха получалось какое-то дурацкое, трусливое убегание.
"А чего ты, собственно, хотел? - спросил он себя. - Ночная жизнь