"Кирилл Партыка. Час, когда придет Зуев" - читать интересную книгу автора

узловатых лиственничных лап. Там, в глубине зарослей, мерцание снега
темнело, словно чернь покрывала зимнее серебро, и в сплетении стоящих и
поваленных стволов, в черно-белой чересполосице света и тени проглядывала
хмурая тайна не тронутого человеком леса.
Просека, оставшаяся на месте заброшенного зимника, вопреки вопиющему
несходству, ни с того ни с сего напомнила Волину гнилую щель проходного
двора, где его так отвратительно напугала больная собака. Алексей
поморщился. Что-то с ним было неладно. Здесь, на лесном перекрестке, где
студеный, пронзительно чистый воздух должен утраивать силы, а величественный
покой природы наводить на мысли о возвышенном, Волину чудилась затхлость,
растворенная в непреходящем безветрии, и томящая тревога, пропитавшая
тишину.
Волин взглянул на недалекую вершину двуглавой сопки, вспучившейся над
стеной деревьев. Зимник уводил прямо к ней. Туда бы добраться. Там уж,
точно, ветерок.
- Ладно, двинули, - скомандовал Лобанов. - Сейчас по зимнику, потом
через те горбы перевалим, - он указал на двуглавую сопку, - дальше я тропу
знаю. По распадочкам до зимовья три плевка. К вечеру дотопаем.
- Обязательно ведь заблудимся.
- Не заблудимся. Ты, главное, сапоги резвее переставляй, чтобы до
темноты успеть. У Егорыча-то "Буран" с нартами. Я рассчитывал на нем до
самой избушки дорысачить. Но и пешком не развалимся. Может, рябчика по
дороге снимем, на супец.
Лобанов задрал голову и посмотрел на небо. На лицо ему опустилась
одинокая снежинка.
- Погода бы только не подвела. Хотя в начале зимы не должна.
Не сговариваясь, они вскинули на спины поклажу и двинулись к просеке.
...Часа через полтора Волин свалил рюкзак на снег и подпер плечом
заиндевелый ствол. Сердце заходилось в дикой морзянке, из-под воротника
ватника шел пар, глаза выедал пот, а сапоги были мокры по края голенищ.
- Тормози, землепроходец, сил моих больше нет.
Лобанов, топавший впереди, оглянулся, покачал головой:
- Что, на заднице мозоли засвербили? Привык, понимаешь, в креслах
рассиживать.
Ладно, шабаш, отдыхаем.
Они были уже у самого подножия гигантских каменных горбов, упершихся в
серое небо. Вокруг все так же безмолвно и неподвижно стояла вековая тайга.
На зимнике, когда Волин еще не отстал и не начал плестись в арьергарде,
Лобанов несколько раз недоуменно оглядывался.
- Чего ты? Дорогу забыл? - озаботился Алексей.
- Нет, не переживай. Только вот... - Сергей умолк.
- Говори, раз начал.
- Следов никаких не вижу. Тут еще пару лет назад плюнь - и в тварь
какую-нибудь попадешь. Ладно, я понимаю, повывелась дичь. Но не до такой же
степени. Ты посмотри: ни белки, ни птицы, вообще никого. Так не бывает. Хоть
мелочь какая-нибудь должна шастать.
- Да уж конечно, - подначил Волин. - Не иначе эпизоотия приключилась.
Кто кричал, что в добычливые места идем?
Но и ему окаменелое молчание леса казалось не вполне естественным.
Редко оказываясь наедине с природой, Алексей все же знал, что абсолютного