"Джеймс Паттерсон. Четверо слепых мышат" - читать интересную книгу автора

бизнесмены сказали бы, что это только к лучшему, но я был не слишком в этом
уверен. На шоссе 395-Юг шло строительство, и наклонный въезд на магистраль
с Четвертой улицы был навсегда закрыт. Я не ожидал, что у нас в районе это
затянется так надолго. Многие старые дома из коричневого камня, в окружении
которых я вырос, были снесены.
Вместо них возводились таун-хаусы, которые, на мой взгляд, слишком
отдавали духом Капитолийского холма. Появился также вульгарный
гимнастический зал под названием "Рекорды". Некоторые дома щеголяли
голубыми восьмиугольниками рекламы крупной электронной компании "Эй-ди-ти
секьюрити сервис", знак любезности со стороны гигантской корпорации
"Тайко". Некоторые улицы, ранее населенные беднотой, планомерно
окультуривались. Но наркодельцы по-прежнему тут околачивались, особенно по
мере приближения к Анакостии.
Имей мы возможность заглянуть в прошлое с помощью какой-нибудь машины
времени в духе Уэллса, то увидели бы, что изначально городские планировщики
имели ряд неплохих задумок. Например, через каждую пару кварталов был
разбит парк с четко расчерченными тропинками и лужайками. Вероятно,
когда-нибудь парки станут востребованы и обычными людьми, а не только
наркоторговцами. По крайней мере хочется так думать.
На днях в газете "Вашингтон пост" появилась статья, где утверждалось,
что часть местных жителей поддерживает наркодилеров. Что ж, кое-кто
считает, что дилеры приносят больше пользы району, чем политики, -
например, устраивают местные праздники или летом, в жару, снабжают детей
деньгами на мороженое.
Я живу здесь с десяти лет, и, вероятно, мы и впредь останемся в
юго-восточной части округа. Этот старый городской район дорог мне не просто
как память. Я вижу его таким, каким он может стать в будущем.
Когда я вернулся домой с пробежки, свет в кухне все еще не горел. В
голове у меня зазвучал сигнал тревоги.
Причем очень громко.
Я вышел из кухни и по узкому коридору двинулся к комнате Наны.


Глава 22

Осторожно приоткрыв дверь, я увидел, что Нана лежит в постели. Я
осторожно проскользнул в комнату. На подоконнике сидела кошка Рози. При
моем появлении она негромко мяукнула. Этакая сторожевая кошка на посту.
Я обежал глазами комнату. Увидел знакомый, оправленный в раму постер
работы художника Ромаре Беардена <Беарден, Ромаре - живописец (1914 -
1988), представитель "Афроамериканского Гарлемского ренессанса".> с
изображением джазовых музыкантов; он называется "Завершая выступление в
Лафайете".
На шкафу стояли десятки шляпных коробок. Шляпная коллекция Наны для
особых случаев могла бы стать предметом зависти любого миллионера.
Тут я понял, что не слышу ее дыхания.
Я напряженно замер и вдруг почувствовал в голове громкий тревожный
гул. С самого моего детства можно было по пальцам пересчитать те случаи,
когда Нана почему-либо не встала спозаранку, чтобы приготовить завтрак.
Застыв столбом посреди комнаты, я чувствовал, как переполняюсь детскими