"Чезаре Павезе. Прекрасное лето " - читать интересную книгу автора

Потом она отдала себе отчет в том, что провела так не больше двух
недель. Выходя из ателье, она всякий раз надеялась, что у подъезда ее
кто-нибудь поджидает, и оттого, что этого не случалось, она испытывала такое
чувство, будто день потерян и она живет уже завтрашним, послезавтрашним днем
и все ждет чего-то такого, что никогда не происходит. "Мне еще нет
семнадцати, - утешала она себя, - у меня еще много времени впереди". Но она
никак не могла понять, почему Амелия, бежавшая за ней по улице без шляпы,
больше не показывается. Может быть, она только боялась, что Джиния станет
всем рассказывать про нее.
Однажды под вечер синьора Биче позвала ее к телефону. "Тебя просит
какая-то женщина с мужским голосом", - сказала она. Это была Амелия.
- Послушай, Джиния, соври там, что Северино болен, и приходи к нам. Тут
и Гвидо. Поужинаем вместе.
- А Северино?
- Забеги домой, покорми его, а потом приходи. Мы тебя ждем.
Джиния послушалась, забежала домой и сказала Северино, что поужинает с
Амелией, потом поправила прическу и вышла из дому. Шел дождь. "У Амелии
голос, как у чахоточной, - думала она. - Бедняжка".
Она решила, если не будет Гвидо, тут же уйти. В студии она нашла Амелию
и Родригеса, которые в полутьме разжигали керосинку.
- А где же Гвидо? - спросила она.
Амелия выпрямилась и, проведя по лбу тыльной стороной ладони, указала
на портьеру. Из-за портьеры высунул голову Гвидо и крикнул Джинии: "Привет!"
Тогда она улыбнулась. Стол был завален бумажными тарелками и провизией. На
потолке зажегся желтый кружок - отсвет керосинки.
- Зажгите свет! - крикнул Гвидо.
- Не надо, так лучше, - сказала Амелия.
Было не очень-то тепло, и они не снимали пальто. Джиния подошла к
закутку, где был умывальник, и, отведя рукой портьеру, громко спросила:
- В честь чего эта вечеринка?
- Если хочешь, в честь тебя, - тихо сказал ей Гвидо, вытирая руки. -
Почему ты не приходила?
- Я пришла как-то раз, но вас не было, - прошептала Джиния.
- Говори мне "ты", - сказал Гвидо, - в этот вечер мы все на "ты".
- Вы были в наряде? - сказала Джиния.
- Ты был в наряде, - сказал Гвидо, гладя ее волосы.
В этот момент у нее за спиной зажгли свет, и Джиния отпустила портьеру
и уставилась на картину с дыней.
За стол не садились, дожидаясь, пока в комнате станет теплее. Все
слонялись из угла в угол в пальто, засунув руки в карманы, и от этого
казалось, будто ты в кафе. Родригес налил себе вина и наполнил три других
стакана. "Подождите еще", - сказала Амелия, а Родригес сказал, что пора
начинать. Потом стол осторожно, чтобы не разлить вино, перенесли к тахте, и
Джиния поспешила сесть рядом с Амелией.
Угощение составляли колбаса, фрукты, сласти и две большие оплетенные
бутыли. Джиния подумала, не такие ли пирушки устраивали в свое время Амелия
с Гвидо, и, выпив вина, спросила у них об этом, а они стали со смехом
рассказывать, что вытворяли в этой студии. Джиния слушала с завистью, ей
казалось, что она родилась слишком поздно, и она сама называла себя за это
дурой. Она понимала, что с художниками не надо серьезничать, потому что они