"Милорад Павич. Хазарский словарь. Роман-лексикон в 100000 слов (Фрагменты)" - читать интересную книгу автора

ручье, корнями к устью. Сейчас оно было сухим, и Масуди понял,
что человек делает инструмент тем способом, который был
известен 300 лет назад. Значит, сон был старее того, кто его
видел. Время от времени человек из сна прерывал работу и брал в
рот горсть плова, каждый раз удаляясь от Масуди по меньшей мере
на сотню шагов. Благодаря этому Масуди увидел сон до самого его
дна, там было мало света, испускавшего неописуемый смрад. В
глубине виднелось какое-то кладбище, где два человека хоронили
коня. Одним из них был тот, кто пел. Но сейчас Масуди не только
слышал песню, но и увидел вдруг певца. Во сне спящего рядом
человека возник какой-то юноша, один его ус был седым. Масуди
знал, что сербские псы сначала кусают, потом лают, валахские
кусают молча, а турецкие сначала гавкают, а потом кусают. Этот,
из сна, не относился ни к одной из этих пород. Масуди запомнил
его песню, и завтра ему надо было поймать следующего, кого во
сне навещает тот же самый юноша с седым усом. Масуди сразу
придумал, как это сделать. Он собрал несколько лютнистов и
певцов - компанию охотников для облавы - и научил их петь и
играть под своим управлением. У него на пальцах были перстни
разных цветов, и каждый цвет соответствовал десятиступенчатой
лестнице звуков, которой он пользовался. Масуди показывал
певцам тот или другой палец и по цвету перстня, который
требовал своего тона, так же как каждый род зверей выбирает
только свой род пищи, они знали, какой тон брать, и никогда не
ошибались, хотя мелодия была им незнакома. Они пели в местах,
где собирался народ-перед мечетями, на площадях, возле
колодцев, - и мелодия становилась живой приманкой для прохожих,
которые по ночам обладали той добычей, которую искал Масуди.
Такие застывали на месте, будто увидели лунный свет, льющийся с
Солнца, и слушали как зачарованные.
Выслеживая свою добычу, Масуди шел из города в город вдоль
берега Черного моря. Он начал подмечать особенности тех, кто
видит сон, ставший его целью. Там, где число людей, которых во
сне навещает седоусый юноша, увеличивалось, он отмечал
удивительные вещи: глаголы в речи приобретали более важную
роль, чем существительные, которые вообще выбрасывались при
малейшей возможности. Иногда юноша появлялся во снах целых
групп людей. Армянские купцы видели его под виселицей,
установленной на повозке, запряженной волами. Он ехал так через
прекрасный каменный город, и палач выщипывал ему бороду. Видели
его потом и солдаты, он хоронил коней на хорошо ухоженном
кладбище над морем, видели его с женщиной, лицо которой
невозможно было разглядеть во сне, виднелись только те места,
величиной с зерно, где седоусый оставил следы поцелуя на ее
щеке... А потом вдруг добыча исчезла из виду, и Масуди потерял
всякий след. Единственное, что он мог сделать,- это внести в
свой "Хазарский словарь" все, замеченное им во время этого
путешествия, и его записи, и старые, и новые, распределенные по
алфавиту, путешествовали вместе с ним в зеленом мешке, который
становился все тяжелее и тяжелее. У Масуди, однако, было