"И.Павлова. Поиски правды о кануне Второй мировой войны " - читать интересную книгу автора

дополнительного протокола" от 23 августа 1939 года и других секретных
договоренностей с Германией. Съезд признает секретные протоколы юридически
несостоятельными и недействительными с момента их подписания..."[17].
Комиссия А.Н. Яковлева не вышла за рамки обсуждения и оценки договора
как международно-правового документа. Договор не был поставлен в
исторический контекст, и никаких принципиальных выводов о последствиях этого
договора в то время сделано не было. Яковлев ограничился замечанием о том,
"что у Сталина и некоторых людей из его окружения уже тогда могли быть
имперские замыслы, чуждые принципам социализма", а также "иллюзии, которым,
судя по всему, предался Сталин после заключения соглашений 1939 года.
Иллюзии, не позволившие должным образом использовать полученную мирную
передышку..."[18]
Более того, комиссия Яковлева к этому времени еще не знала о том, что
оригиналы секретных протоколов хранятся в архиве Общего отдела ЦК КПСС.
Выступая на съезде, Яковлев сказал: "В Министерстве иностранных дел СССР
существует служебная записка, фиксирующая передачу в апреле 1946 г.
подлинника секретных протоколов одним из помощников Молотова другому:
Смирновым - Подцеробу. Таким образом оригиналы у нас были, а затем они
исчезли..."[19]
А в это время оригиналы секретных протоколов были не только найдены, но
и известны Генеральному секретарю ЦК. Однако, выступая на съезде народных
депутатов, М.С. Горбачев заверил, что "все попытки найти подлинник
секретного договора не увенчались успехом". Спустя некоторое время после
своего выступления, как пишет В.И. Болдин, "М.С. Горбачев спросил меня как
бы между прочим, уничтожил ли я протокол"[20]. К счастью, этого не
случилось, и публикация оригиналов секретных протоколов стала еще одним
серьезным шагом на пути постижения истины. Но каким трудным был этот путь!
В дискуссиях того времени по вопросу о политической и правовой оценке
советско-германского договора о ненападении высказывались мнения о том, что,
заключив этот договор, оба государства несут одинаковую ответственность за
начало Второй мировой войны. Однако такие мнения советская историография
отторгала автоматически, фактически без аргументации. Вот точка зрения М.И.
Семиряги, автора книги "Тайны сталинской дипломатии": "Утверждение о равной
ответственности СССР и Германии за развязывание Второй мировой войны только
потому, что в них существовал "одинаковый тоталитарный режим", нельзя
считать убедительным. Главную ответственность за это международное
преступление все же несет правящая верхушка гитлеровской Германии. Свою долю
ответственности советское руководство несет за то, что подписанием договора
о ненападении с Германией оно создало определенные условия, способствовавшие
развязыванию войны Гитлером"[21].
Позиция М.И. Семиряги более радикальна, чем позиция историков, которых
представлял А.С. Орлов. Несмотря на очевидные факты, он был по-прежнему
убежден, что "договор позволил СССР остаться вне военного пожара,
охватившего Европу с 1 сентября, а секретный протокол ограничил германскую
экспансию на Восток линией северной границы Литвы и рек Нарев, Висла, Сан,
дал возможность вынести западную границу СССР на 250-300 км на запад.
Договор создавал возможность в условиях мира готовиться к неминуемой схватке
с фашизмом". Далее - Красная Армия "вступила в пределы Польши...", и войска
"имели ограниченную задачу взять под защиту жизнь и имущество населения
Западной Украины и Западной Белоруссии"[22].