"Владимир Андреевич Павлов. Дозор на сухой миле (пионеры-герои)" - читать интересную книгу автора

портретов Гитлера, а заодно и наладить личные контакты с комендантом.
Провести переговоры", - дурачась, говорил Стежка. Да и какие серьезные
доводы мог он привести в свое оправдание?!
"Как министр иностранных дел", - заметил Коля Ветров, окруженец, родом
из Хабаровска.
Вспоминали Стежку и недавно в кухне-столовой. Разведчики Даликатный и
Коля Ветров рассказывали партизанам, как они выходили из майской блокировки.
Было это по ту сторону Зыслава. Прорвалась бригада, прорвался отряд. Отряд
прикрывали разведчики во главе с Петром Стежкой да так и остались в кольце.
Залегли в густом, высоком папоротнике. Немецкая цепь приближалась. Солдаты
поливали впереди себя из автоматов. Летели срезанные пулями ветки, осыпалась
с деревьев кора. Грузный топот ближе и ближе. Вот уже ломается, шуршит под
сапогами папоротник. Немец в каске, с автоматом в волосатых руках чуть не
наступил на Петра. Тот смотрел ошалевшему немцу в глаза. Смотрел ему прямо в
лицо и зрачок пистолета в руках у Стежки, рядом с которым лежали с
автоматами наготове Даликатный и Коля Ветров.
Движением пистолета Стежка приказал немцу: иди прямо и - тс-с-с! -
приложил ко рту палец.
Все это произошло так быстро, что немец даже не задержался, не сбился с
ноги. Прошел между разведчиками, как по кладке, боясь наступить на
кого-нибудь из них. А они, держа его на прицеле, поворачивались вслед. И
немец знал, что, издай он хоть один звук, - его изрешетят...
"Только министр иностранных дел мог договориться в такой ситуации да
наш Петро", - сказал Коля Ветров.
И тут Антона словно кто за язык потянул.
"Какой министр странных дел?" - переспросил он.
Как в сук влепил! Хлопцы захохотали. Им понравилось.
С тех пор и пошла по отряду кличка. А Антон пошел в пастухи. Раньше-то,
бывало, Стежка брал Антона со своими хлопцами на задания. Дело, правда,
делали они, а Антон был при них вроде подручного.
Он лежит в высокой траве. Ворочается с боку на бок - мешает пистолет в
кармане. И пистолет каждый раз дает тот же Петро Стежка, когда идет Антон на
Сухую Милю.
Спокойно, тихо лежит Антон. И коровы улеглись. Топя плетет венок.
Мирная картина. Однако голова у Антона, как на шарнирах. Даже шея заболела.
Вертит головой то и дело, выглядывает из травы, как гусак.
Привычка.

Леса Толя не боялся. И все же лес, в котором ему предстояло заночевать,
был чужим, незнакомым, а потому угнетал его и слегка тревожил.
Мальчик шел целый день. Сперва - по знакомым дорогам и тропкам. Перед
поселком кирпичного завода свернул в обход. На завод партизаны заходили и
заезжали, но стоять там не стояли. И вообще, мало ли какая неожиданность
может подстерегать? Можно и на врага нарваться. Лучше обойти поселок, как он
обходит встречные деревни. В то же время надо держаться поближе к деревням и
поселениям. Возле них скорее встретишь партизан, чем в заброшенных, глухих
лесах. Не станут же они сидеть пустынниками, без хлеба, без сведений о том,
что делается на дорогах и в гарнизонах. Так Толя понимал. И понимал
правильно.
Он окончательно и твердо решил пойти в партизаны и мстить за мать. К